Поистине несметные рыбные богатства таились в этом озере, второго такого не сыскать. Для всей рыбы, что водилась там, просто не хватало названий. Пришлось нам самим придумывать. Наглец, гвоздик, рыба-бабочка, губошлёп, бодрячка, обжорка, трепыхач, изворотлик, черволиз… мы досмеялись до икоты.
Но Бродяга всех переплюнул. Он рассказал, что в этом озере водится чудище, огромное ископаемое, которое застряло там, когда пересохли все вытекавшие оттуда реки. Его пытались поймать с помощью всяких снастей, похожих на те, что применяются при охоте на волков и медведей, но ничего не получалось.
— А я возьму его голыми руками, — сказал Бродяга.
— Мы изловим его в хитроумную голубенькую ловушку нашего Голубого, — сказал Оскар. — Раз — и прихлопнем глупое чудище!
И он загоготал, очень довольный собой. У него вообще был жутко довольный вид: сидит развалившись, прищурив глаза и попыхивая сигаретой.
Ну что ж, у него были основания быть довольным собой.
Разве не он заставил недавно хохотать всю фабрику? И разве он не перетянул на свою сторону всех колеблющихся и сомневающихся? Уловил их, так сказать, в свои сети.
Дело было так. Он ввалился на днях в столовую для директорского состава, будто к себе домой. И как ни в чём не бывало расхаживал там между столиками в своём грязном комбинезоне. «Приятного аппетита», — кивнул он мимоходом техническому директору и коммерческому директору. И день-то он выбрал — будто нарочно! В тот день принимали каких-то там важных гостей, для них был накрыт отдельный стол. Он уселся рядом с ними. Непонятно, как это получилось, но ему подали то же, что и им, всякие там деликатесы.
На него, конечно, смотрели во все глаза. Что это с ним? У рабочих ведь есть своя столовая, со своей кухней, со своим меню. В своём ли он уме? Эти вопросы прямо написаны были на лицах всех этих очкариков в галстуках. «Ну как, вкусно?» — обратился он к соседу по столу, одному там важному начальнику.
Потом к Оскару подошёл официант.
— Вы, наверное, ошиблись, — зашептал он ему на ухо. — Этот зал не предназначен для рабочих.
— Выходит, он для тех, кто не работает? — сказал ему в ответ Оскар. — Странно, что тот, кто не работает, должен питаться лучше, чем работяга. Наверное, тут кто-то ещё ошибся?
И он спокойно продолжал свой обед.
— Ваше здоровье, — сказал он своему соседу и поднял бокал с вином, который стоял перед ним на столе.
Ему не ответили, но только он поднёс бокал ко рту, как в зал на всех парусах влетел его непосредственный начальник. Он раскланивался направо и налево, словно извиняясь за своё неслыханно дерзкое вторжение в эти стены.