– Во как… Ну, значит, получается, не жалко тебе его… Да?
– Да не… жалко. Хотя как сказать… Он мне не нравился, но я ему такого не желал.
– Ты возьми вон бутылку и полей мне на щавель. Хоть немного обмыть его надо. А потом давай картошки начистим – я тут рядом на огородах накопал. Молоденькая, не наваристая, но другой-то нет – сойдет и такая. Лучок зато ничего вымахал – год на него урожайный. Курицу пацан еще по вечеру поймал – сейчас борща зеленого порубаем.
Тоха страдальчески вздохнул: ловко его припахали. Надо было отливать сверху при Юльке – не попался бы на глаза этому рабовладельцу.
В процессе чистки картошки Тарас поинтересовался, почему Тоха вечно шляется без оружия. Тоха не стал «валять Ваньку» на тему пацифизма и посетовал на дефицит стволов в отряде и свою полную некомпетентность в вопросах стрелковой подготовки. Зря он это сделал – Тарас тут же бросил картошку и сбегал к грузовику, вернувшись оттуда с пистолетом.
– На вот – твой будет. У Игоря отобрал. В нем всего один патрон, но ничего – может, еще найдем. Привыкай. Стрелять из него надо так…
– Да знаю я как – при мне Лысого учили.
– Еще помповик есть, но его Олегу уже дали. Рощин говорит, что дробовиком крысу свалить трудно. Может, он и прав – я, бывало, по две-три пули всаживал, чтобы успокоить.
Тохе слушать про драматические взаимоотношения партизана с монстрами было неинтересно – избавившись от картошки, он спешил укрыться на крыше. Не успел – его засек Синий и тоже припахал. Пришлось помогать ему заправлять грузовик, таская бутылки с соляркой, затем его поставили подбивать отошедшие углы металлических листов, укреплявших борта. В общем, работы хватило до самого обеда – настроения от этого не прибавилось.
Обед, правда, его резко улучшил. Тоха не был чревоугодником, но сомнительное питание последних дней сказывалось. Даже его нелюбовь к вареным овощам куда-то пропала – он, не жуя, заглатывал зеленую массу разварившегося щавеля, лука, картошки и неопознанных растительных ингредиентов. Мясо попадалось нечасто – одной курицы на такую голодную ораву было явно маловато. Эх, надо было сюда все той же тушенки пару банок высыпать. При таком горячем бульоне ушла бы на ура.
Ложек почему-то хватило всем, а вот с тарелками вышел напряг – некоторым пришлось хлебать из все тех же обрезков пластиковых бутылок. Но Тоха, как особа, приближенная к кухне, этой нищенской участи избежал – ему досталась здоровенная эмалированная миска.
После ужина подоспел чай – его поставили тоже в отдельной большой кастрюле. Запасливость «партизан» Тохе начинала нравиться все больше и больше.