Коля прикидывает недолго (расчеты тут простые), выбирает направление, откуда будет садиться, и садится чуток наискось. Опять легонько трясет, и я выпрыгиваю из кабины, бегу к людям. От них навстречу мне, проваливаясь в неглубокий на поле снежок, бежит папа.
Он вовсе не сентиментальный человек, но мы крепко обнимаемся, и я вижу у него на глазах слезы. Наверное, впервые в жизни. И одновременно спрашиваем: я про маму, он про брата. И оба хором говорим: жива, жив!
Уф, как отпустило! Как камень с плеч.
Дальше, как положено, фонтан второстепенных, ненужных сейчас вопросов, не менее второстепенных, ненужных сейчас ответов – и все это ворохом, кучей, беспорядочно… Нас стопорят достаточно быстро. Публика собралась деловая, папа с ребеночком порадовались встрече, пора и честь знать.
Таскаем от самолетика груз, тут же его сваливают в УАЗ, который имеет весьма забубенный и ухарский вид. По всему видно, что этот агрегат участвовал в ралли по самым гнусным дрищам нашей области. У него высокая посадка, зубастые протекторы, нетиповая антенна, куча фар-искателей, чудовищный кенгурятник, не менее свирепый багажник и сзади на фаркопе повешен мятый простецкий чайник, что полностью завершает картину. К хозяину средства передвижения присматриваюсь внимательно, благо надпись на борту УАЗа прямо говорит: «Джипер только на первый взгляд пьяная и грубая скотина, на самом деле он душевный и романтичный мечтатель!» Хорошо, что предупредил. Теперь постараюсь рассмотреть глубинную сущность. Пока из всего отмеченного – тщательно почищенная копаная мосинка с грубовато вырубленным самодельным ложем на его плече. Впрочем, это неудивительно, тут такого добра по лесам с войны валяется много. Винтовка-то явно не из лучших, верховая, раковины здоровенные. Худо, значит, у них тут с оружием, если даже ржавую копанину в дело пустили.
Коля остается с самолетом, прибывшие, чтоб летчику не скучно было, оставляют при нем смешливую синеглазую девчонку лет шестнадцати да сухонького мужичка с двустволкой.
– Что у вас тут творится? – наконец спрашиваю я у отца.
– Да группа туристов на третий день после твоего звонка пришла. Из них получилось ядро, остальные намотались, как клубок ниток.
– Откуда тут туристы? Очумели они здесь в такое время лазать?
– Они не вполне туристы. Ты ж знаешь, тут вроде штаб дивизии погиб, вот они его ищут.
Понятно. Если это не копатели, да еще в придачу черные, то я старая негритянка. А штадив и я тоже искал, хотя, скорее всего, это красивая легенда о том, как загнанные в болото штабники дрались до последнего патрона и немцам не удалось найти ни знамени, ни сейфов, ни орденов, ни документов. Два десятка трупов, изодранных минометками, вот и вся их добыча. Мне так показалось, что это и не штаб был, а то, что половина из погибших были командирами. Ну мало ли что. Всякие сундуки небось по болотинам раньше покидали. По дрищам с сейфами не походишь.