Потратив еще пару часов на разговоры о разных жизненных перипетиях, оставленных в том мире, мы опять занялись писаниной. Вечером Кочетков привез наших товарищей, оба были возбуждены, но мне не удалось с ними переговорить.
– Товарищ Головин, – обратился ко мне капитан, – я за вами, вас приглашают на беседу, машина ждет, возьмите что нужно и поедем.
Тут подорвался Смоленцев:
– У меня приказ товарища капитана третьего ранга без сопровождения не отпускать.
Это было сказано таким тоном, что Кочетков минуту молчал, потом попросил подождать пару минут.
«Побежал жаловаться пахану, что его тут не шибко боятся и смеют перечить», – подумал я про себя.
Вернувшись, он объявил, что разрешение получено, пора выезжать, а остальные пусть пишут.
Я взял ноутбук, пару папок с информацией, и мы пошли к машине. Впереди капитан, я за ним, замыкал шествие мамлей. Машина стояла на аллее метрах в пятнадцати от крыльца. Когда мы были на полпути к ней, из-за угла здания вышли два амбала в энкавэдэшной форме и направились в нашу сторону. Смоленцев сразу сместился в их сторону, перекрывая доступ ко мне. Каждый из этих бегемотов был почти на голову выше и на несколько десятков кило тяжелее. Они шли не спеша, будто мы им совсем не интересны, когда оставалось метра три, они вдруг ускорились, решили, что этот, по их мнению, недомерок не сможет остановить. Но наш боец сместился немного в сторону, пропуская одного мимо себя, и каким-то неуловимым движением, используя силу инерции нападавшего, перехватил руку и толчком в плечо направил того на напарника. После столкновения их ускорение замедлилось; пока они обнимались, он ударом ноги по голени вывел одного из борьбы на некоторое время. Второй уже не пытался проскочить мимо, развернулся к Смоленцеву лицом. Я смотрел на Кочеткова и не мог понять, почему он так спокойно наблюдает за всем. Вдруг бегемот сделал выпад, но нарвался лбом на ногу Володьки и теперь лежал, не рыпался. Володька уже стоял напротив хромоногого и грозил пальцем, как бы говоря: «Хромай отсюда на одной ноге, а то придется уползать на руках или унесут на носилках».
– Я не понял, товарищ капитан, что это было? – спросил я у Кочеткова.
– Да так, небольшая проверка, на что способны ваши бойцы, он же напросился в провожатые, вот мы и проверили.
– А если бы Смоленцев кого-то из них прибил, что тогда?
– Значит, мы плохо их готовим, вот ваши и будут инструкторами, пусть возьмутся и обучат наших сотрудников.
– Володь, ты чего оружием-то не воспользовался, начал руками махать, ногами пинать? – допытывался я.