Том 2. Эмигрантский уезд. Стихотворения и поэмы, 1917-1932 (Черный) - страница 19

На первую страницу
      Забрызганный кровью, словно пятнистой вуалью,
      Засучив рукава,
      Взрезает острою сталью
      Зловонное мясо…
      Осколки костей
      Дико и странно наружу торчат,
      Словно кричат
      От боли.
      У сестры дрожит подбородок,
      Чад хлороформа, как сладкая водка,—
      На столе неподвижно желтеет
      Несчастное тело.
      Пскович-санитар отвернулся,
      Голую ногу зажав неумело,
      И смотрит, как пьяный, на шкаф…
      На полу безобразно алеет
      Свежим отрезом бедро.
      Полное крови и гноя ведро…
      За стеклами даль зеленеет —
      Чета голубей
      Воркует и ходит бочком вдоль карниза.
      Варшавское небо — прозрачная риза
      Все голубей…
      Усталый хирург
      Подходит к окну, жадно дымит папироской,
      Вспоминает родной Петербург
      И хмуро трясет на лоб набежавшей прической:
      Каторжный труд!
      Как дрова, их сегодня несут,
      Несут и несут без конца…
<1923>

Легенда*

Это было на Пасху, на самом рассвете:
Над окопами таял туман.
Сквозь бойницы чернели колючие сети,
И качался засохший бурьян.
Воробьи распевали вдоль насыпи лихо.
Жирным смрадом курился откос…
Между нами и ими печально и тихо
Проходил одинокий Христос.
Но никто не узнал, не поверил виденью:
С криком вскинулись стаи ворон,
Злые пули дождем над святою мишенью
Засвистали с обеих сторон…
И растаял — исчез он над гранью оврага,
Там, где солнечный плавился склон.
Говорили одни: «сумасшедший бродяга»,—
А другие: «жидовский шпион»…
<1920>

В штабе ночью*

В этом доме сумасшедших
Надо быть хитрей лисы:
Чуть осмыслишь, чуть очнешься —
И соскочишь с полосы…
Мертвым светом залит столик.
За стеной храпит солдат.
Полевые телефоны
Под сурдинку верещат.
На столе копна пакетов —
Бухгалтерия войны:
«Спешно». «В собственные руки»…
Клоп гуляет вдоль стены.
Сердце падает и пухнет,
Алый шмель гудит в висках.
Смерть, смеясь, к стеклу прильнула…
Эй, держи себя в руках!
Хриплый хохот сводит губы:
Оборвать бы провода…
Шашку в дверь! Пакеты в печку! —
И к собакам — навсегда.
Отошло… Забудь, не надо:
С каждым днем — короче счет…
Перебой мотоциклета
Закудахтал у ворот.
<1923>

Чужая квартира*

Поручик Жмых, сорвав с дверей печать,
Нас водворил в покинутой квартире:
Железная, разрытая кровать,
На синей печке кафельные лиры,
На стенке, позабытый впопыхах,
Портрет приготовишки в новой форме.
Лишь час назад, на чьих-то сундуках,
Мы под дождем дрожали на платформе.
Чужой уют… Увы, не в первый раз
Влезаем мы в покинутые гнезда…
Кто у окна, не осушая глаз,
В последний час сквозь сад смотрел на звезды?
Кто вырос здесь, в узорном городке,
Под сенью лип и старого костела?..
Следующая страница