- Ну, ну... Дают, ну! Не тяни, говори.
- Что "ну"?.. Приезжайте, пишет. Зовет нас.
- Ну, зовет, а ты плечами-то так зачем? - вскинулся Дровосекин. Его даже задергало всего от злости. - Ты чего это плечами-то, а? Ты говори, какой ответ даешь? Что теперь будет?
На клетчатом листке было написано всего-навсего: "Спасибо, что ты нас жалеешь, беспокоишься. Только не понимаю, зачем мы тебе понадобились?.." Теперь, досказывая недописанное, она выговорила:
- Ничего не будет. Как жили, так жить будем. Незачем нам ехать.
- Незачем?.. Незачем?.. - в упоении захлестывающего с головой негодования, тончайшим голосом протяжно закричал Дровосекин. - Ах, молодец, ах, удумала! Вот хвалю! Правильно, зачем тебе к нему ехать! Тебе африканского прынца надо! Директора универмага! Куда тебе торопиться к солдату!..
Он багровел, надсаживаясь от сдавленного слабого крика, и Соня смотрела на него со спокойным удивлением, почти сочувствием. Сказать ему сейчас просто: "Не ваше дело", - язык не поворачивался.
- Да не расстраивайтесь вы так!.. Вам трудно обо всем судить. Не все вы знаете про наши дела и...
- Больше твоего знаю! - с плаксивой злобой, сдавленно кричал Дровосекин. - Больше твоего вижу!
- Вы ведь и вправду так задохнетесь или удар себе наживете! Ну все, все знаете... Все понимаете. - Она улыбнулась скучной улыбкой и мягко добавила: - Ну хоть про любовь для себя я могу понимать больше вашего?
- Это ты-то! Ты-и? Больше моего?.. Ничего ты не можешь в этом понимать!
Но она, не повышая голоса, перебила его, заставила слушать:
- Он от доброты написал: "приезжайте". А подумайте, за что же мы его будем так наказывать? Для чего ему взваливать на себя такую обузу? Пусть поживет, найдет себе какую-нибудь девушку без такого хвоста, как у меня. После сам радоваться будет, что не связался.
- А-а, - затихая, угрюмо протянул старик. - Вот то-то и оно-то, хвоста!.. Сама теперь уразумела. И мужа-то законного хвостом этим от себя отмахнула! Вот то-то!
- Муж тут при чем?
- При том, что ты верно сказала: с хвостом-то оно того, это конечно... А что ж теперь делать?
- Да вы про какой хвост?
- Сама соображаешь: хвост. Вот про этот хвост и речь. Про какой ты хвост?
- Я про детей сказала.
- Именно про детей?.. А не про что?..
Они оба замолчали, уставились друг на друга, сбившись с толку. Потом старик, пряча глаза, забормотал, пытаясь опять разъяриться, но у него никак не получалось:
- Про любовь она мне будет... Твой-то, гладкий, приехал, понюхал, чем пахнет, да и от ворот поворот, плюнул, да и уехал... А этот какой-никакой, а вот прощает тебя, - значит, принимает всю твою команду рыжую на свои руки, а ей этого мало, ей прынца!.. А кто он тебе, скажи по совести? Прохожий!.. Тьфу! Любовь еще! Поменьше бы ты ее пробовала, этой любви!