Мужчина тянул канат. Одной рукой, не очень-то надрываясь, сразу видно было, что только помогает по своей доброй воле. Значит, за паромщика работает теперь женщина, та тянет канат на совесть. Платок сбился у нее со лба, и он увидел, что женщина рыжеволосая. На ней была короткая, туго подпоясанная курточка и короткая юбка, ноги упруго упирались в доски палубы. Силы в руках у нее, видно, было не очень много, так она брала гибкостью, работала всем телом: ухватившись за канат, тянула на себя, откидывалась назад, туго сгибая спину, выпрямлялась и снова тянула, отгибаясь назад.
Если не обращать внимания на канат, это было похоже на то, как в воде покачивается водоросль. Набегая на берег, волны одна за другой легко гнут ее, а она каждый раз, вильнув, выпрямляется и все остается на месте. Паром медленно надвинулся на причальный мосток, женщина опустила канат и подняла голову. Он мельком увидел ее лицо, серые глаза и чуть не присвистнул от удивления, весело подумав: "Вот это да!" - так хороша она ему показалась.
Она получила деньги за перевоз, дала сдачу и оторвала два серых талончика от квитанционного блокнотика. Старуха взяла талончик, а мужик только отмахнулся. Паромщица разорвала пополам талончик и бросила в воду. Деньги - грязные рублевки - она бережно сложила и спрятала в карман на груди.
Федотов поздоровался и, когда телега съехала на берег, вошел на паром и положил свой мешок на палубу.
Женщина стояла к нему спиной, облокотившись о перила, и смотрела на воду у борта парома.
- Подождем немножко, - сказала она, не оборачиваясь. - Еще кто подъедет.
- Ты как: мужу помогаешь? Или сама за начальника переправы? - спросил Федотов.
- Сама.
- А муж есть?
- Не знаю. Был.
- На фронте?
- Не знаю. Все может быть.
- Теперь бывает. Не знают сами, замужние или вдовые.
- Твоя не вдовая.
- Моя незамужняя, - усмехнулся Федотов. - До войны все некогда было, а в войну жениться как-то ни к чему. Вдов и так хватает.
- Ты что, артиллерист? - спросила женщина, не оборачиваясь.
- Это почему же такая резолюция?
- Так. По форме. Такая, похожая.
- Танкист, - сказал Федотов.
- А-а... А ты фашистов видел?
- В живом состоянии мало. А что?
- Да так. Все понять не могу. Жили мы как все люди. И вдруг просыпаемся - нас бомбят, с воздуха бьют как попало. Мы с детьми бежали, с узлами, со стариками, а нас еще на мосту старались убить. И ни одного человека мы так и не видели. Никак не могу понять. Потом мы на грузовике, на поездах разных, на пароходе все ехали, и все казалось, что они за нами гонятся. От самого Балтийского моря вот куда добежали.