- Но-но! – обиделся за родной город Ежов. – Еще как стоит!
- А почему так медленно летим? – забеспокоилась Джина. – Саботаж?!
Косколито, недолго думая, снова вытащил автомат и дал очередь в потолок. Лазерные вспышки, похожие на праздничный салют, оставили после себя несколько аккуратных овальных отверстий. Пилоты нервно зажмурились.
- Выметайтесь отсюда, человеки! – приказал серран. – Я сам поведу.
- Так нель... – запротестовал пилот.
Он замолчал на полуслове, потому что Косколито снял изрядно надоевшую ему маску. Увидев, что под ней скрывалось, мужики распахнули рты и задышали через раз.
- [цензура], [цензура] пришельцы!.. – выдохнул второй пилот. – [цензура] такая, что за [цензура].
- Ну стоит ли так ругаться, здесь же дамы! – укоризненно посмотрел на него Койфман. – Между прочим, здесь очень тесно, так что быстренько слезаем с креслиц и идем за мной.
Пилоты презрительно посмотрели на старичка и не сдвинулись с места. Его они не боялись – он выглядел безобиднее всех. Койфману такое отношение не понравилось. Бывший раввин молча поднял квантовую винтовку и прострелил первому пилоту плечо. Тот завопил от боли.
Ежов, окончательно понявший, почему этих беспредельщиков повыгоняли со всех прежних работ, помог летчикам покинуть кабину. Косколито тут же плюхнулся на освободившееся место и резко дернул штурвал от себя. Самолет начал падать. В салоне раздались испуганные крики. Косколито быстро исправился и потянул штурвал обратно. Самолет вновь стабилизировался, и крики затихли.
Джина уселась в кресло второго пилота и задумчиво окинула взором изобилие кнопочек, рычажков и указателей.
- Ну и техника... – презрительно наморщила нос она. – Старье какое...
- А на что еще вы, человеки, способны? – пожал плечами Косколито, по ходу разбирающийся с приборами. Он уже начал осваиваться. – Сдесь даше рефлект-ускорителя нет.
- Как нет?! – поразилась Джина. – Как же в гипер... о, дьявольщина, это же не звездолет. Забыла!
- Ничего удивительного, ты ше тоше человек, - хмыкнул Косколито. – К тому ше самка.
- Заткнись, чешуйчатый! – прикрикнула на него Джина.
Эти двое летали бок о бок уже двенадцатый год. И все это время они не переставали ежеминутно пикироваться. Уж очень сварливые характеры достались обоим от природы. И оба были чрезвычайно довольны таким положением дел. Хотя для полного счастья им все же кое-чего не хватало – капитана. Он был единственным на корабле, кого эти двое уважали, и кто мог исполнять роль третейского судьи.
Ежову быстро надоело слушать свары этих двоих и он вышел в пассажирский салон. Там Остап, загромоздивший весь проход, все пытался устроиться поудобнее и громко жаловался на тесные самолеты. Пассажиры сидели с зелеными лицами – от тесноты и духоты алкморег обильно вспотел и начал плохо пахнуть.