- Ну, хватит, что ли? - деловито спросил он, когда ноги у него взлетели выше головы.
- Еще! - испуганно-восторженно крикнул мальчишка, и Сережа раскачнулся еще три раза и соскочил.
- Их ты... молодца! - сказал мальчик, одобрительно ухмыляясь. - Здоров закидываться!
Сережа кивнул ему на прощание и побежал к платформе, так как из редкого дачного леса уже слышался нарастающий гул быстро приближающейся электрички.
В вестибюле театра оперетты, где всего несколько минут назад толпились люди, неторопливо вливаясь в широко открытые двери ярко освещенного зрительного зала, теперь было тихо и безлюдно. Сквозь плотно притворенные двери глухо доносилась веселая музыка.
Спешить было уже решительно некуда, и Сережа, сдав свое пальто в гардероб, стал медленно подниматься, неслышно ступая по красной дорожке лестницы, мимо больших зеркал, в которых отражалась его одинокая и весьма непарадно одетая фигура.
Слушать оперетту ему ни капельки не хотелось. Зачем же он все-таки сюда пришел? Может быть, его тянуло сюда желание увидеть те два кресла во втором ярусе, где они могли бы сегодня рядом просидеть весь вечер? Он и сам не знал.
- Опоздали, - неодобрительно сказала билетерша, стоявшая спиной к закрытой двери, видимо, ожидая, что он начнет ее упрашивать пропустить, и готовившаяся ему в этом отказать.
Сережа махнул рукой и подошел к буфету. Буфетчица отложила книгу, которую читала, молча подала ему два бутерброда с колбасой, бросила деньги на тарелочку и снова уткнулась в книжку.
Надкусив бутерброд, Сережа сел на стул и начал жевать, глядя себе под ноги.
Билетерша, с удивлением наблюдавшая за ним и заметившая, что в отличие от всех опаздывающих он не торопится, не рвется поскорей в зал, подошла к нему поближе и полудружелюбно спросила:
- Вы что же? Ужинать сюда пришли?.. А это вам не интересно? - Она указала на зрительный зал.
- Да что ж, раз опоздал? - вяло отозвался Сережа.
Такая покорность совсем склонила билетершу на его сторону.
- Да идите уж, только потихоньку, я вас проведу. Какие у вас билеты, покажите?
Торопливо дожевывая бутерброд, Сережа проскользнул вслед за ней в приотворенную дверь.
С залитой светом сцены, где стояли громадные ярко-зеленые деревья и толпились пестро одетые люди, неслась бравурная, веселая музыка.
Стараясь не споткнуться в полусумраке прохода, Сережа, подталкиваемый билетершей, добрался до своего места, сел и принялся без всякого интереса смотреть на сцену, где какие-то люди в коротеньких курточках и полосатых чулках пели хором, чокаясь большими картонными кружками.