— Садитесь, — сказала тетя Дёрди.
Ребята уселись так бесшумно, что, зажмурь Кати глаза, ей и присниться не могло бы, что она в классе. Тетя Дёрди поправила очки и заговорила:
— Ребята, у нас в классе будет еще одна ученица, ее зовут Кати Лакатош. Подойди, Кати, сюда, пусть товарищи посмотрят на тебя хорошенько.
Кати умоляюще взглянула на тетю Дёрди, но и сама понимала, что спасения нет: придется все же взобраться на эту проклятую кафедру. И она пошла, едва передвигая ноги, как будто тащила на себе целый мешок кирпичей. Ручка от сумки, зажатая в руке, стала совсем влажной.
А класс, застыв, пристально разглядывал ее. И взгляды были недоумевающие, отчужденные и если не откровенно враждебные, то, во всяком случае, недоверчивые и подозрительные. Стоявшая на кафедре девочка была не похожа на них, она была чужая.
Кати смотрела на спинку первой парты. «Зеленая», — бессмысленно отметила она про себя и продолжала рассматривать парту с чрезвычайным вниманием.
И вдруг откуда-то сзади раздался мальчишеский голос:
— Ребята, да у нее скрипка там, в сумке!
Лицо у Кати сразу стало такого же цвета, как бантик в косе. Но она по-прежнему смотрела на парту. «И не такая уж зеленая», — спорила она сама с собой.
Сперва засмеялись лишь несколько мальчишек, потом волна смеха захлестнула и девочек. И вот уже хохотал весь класс.
«Если нажать посильнее и провести пальцем по парте, непременно заноза воткнется», — думала Кати.
Тетя Дёрди изо всех сил стукнула по столу.
— Тихо! — крикнула она. — Как вам не стыдно!
И словно отрезало, — в классе наступила мертвая тишина.
— Куда же мне посадить Кати? — спокойно продолжала тетя Дёрди. — Ребята, кто хочет сидеть рядом с Кати?
Тишина теперь стояла такая, что Кати охотней всего пулей вылетела бы из класса. Уж лучше б они смеялись, орали — всё лучше такой тишины! Кати усилием воли оторвала взгляд от парты и посмотрела на тетю Дёрди.
Там, дома, она сидела с Лаци Надьхаю. А один раз Надьхаю даже подрался с Дешке Добо, потому что они оба хотели сидеть с нею…
Тетю Дёрди тоже встревожила эта тишина, и она поспешила прервать ее:
— Аги Феттер, Кати сядет с тобой, хорошо? Ты ведь у нас звеньевая, вот и будешь помогать ей догнать пропущенное.
У Кати даже сердце остановилось: это была та самая девчонка, которая вчера так нагло рассматривала ее у порога школы и потом сказала: «Ух ты-ы!»
Феттер вскочила, помолчала, вертя в руках карандаш, а потом тягуче, нараспев сказала:
— А что мама моя скажет?
— Сядь! — прервала ее тетя Дёрди таким голосом, что Феттер испугалась. «Пожалуй, не следовало так отвечать», — запоздало подумала она. Но слово вылетело, его не воротишь. Да и тетя Дёрди уже решила по-другому: — Мы подыщем тебе подходящее место, Кати, — сказала она, взяв Кати за плечо, — а пока займи последнюю парту. Посидишь некоторое время одна, а там посмотрим.