Беспокойство, беспокойство.
Думаешь: занять бы у Поля денег. А сядешь на балконе с чашкой кофе, и язык не поворачивается.
— В Париже тоже устроили флешмоб в прошлом году, когда я в Бретани был. — Поль — бретонец, в юности ратовал за отделение малой родины от Франции, но угомонился. — В Лувре сотня человек шла, говоря по телефону, остановилась, чему-то похлопала и разбежалась.
— А зач… — Марина оборвала себя. — Ясно. Забавно.
— Идем в следующий раз?
Марина встала, перегнулась через перила. Дом был новый, в четыре этажа. Выстроенный на пустыре в ближайшем парижском пригороде Иври-сюр-Сен, вдали от городской сутолоки, он удачно соседствовал с крайней станцией метро. Вокруг предполагался садик, но пока только лысая земля виднелась.
— Когда?
— В начале осени.
— Меня здесь уже не будет!
— Ты бросаешь учебу?
Поль нахмурился. У него очень красиво получалось хмуриться.
— Бросаю. Я все бросаю. Денис пальцем не шевельнет, чтобы я осталась.
Такая обида. Ужасная, ужасная обида.
Поль молчал, размешивал сахар в чашке: болтал ее по кругу. Показалось: сейчас он заговорит — и решит все проблемы, вот тут, на балконе. А потом мелькнула мысль, что он вообще ничего не скажет: молчал, наверно, вечность.
— Твой Денис — жалкий тип.
— Перестань, Поль.
— Понимаю, это звучит нелепо. Но если я предложу выйти за меня замуж, ты…
— Не предлагай.
Она осторожно, стараясь не звякнуть, поставила чашку на блюдце. Постояла, глядя за балкон, туда, где разрастется садик, на черную вскопанную землю. Прошла в комнату — легкая хлопковая занавеска скользнула по плечу, по руке. Оглянулась на затылок Поля: волосы ежиком, крепкая шея. Бросила:
— Спасибо за кофе!
Не шевельнулся.
— Я тут у Даля вычитал, что значит «попасть впросак».
Корто вычитал, а она — попала. Поль отыграется, прощай мультстудия.
— Ты вообще знаешь, что такое просак?
— Нет.
Вот встречаешь человека и думаешь: меня ему судьба послала или его — мне? Например, сложится у Воробушка с Катей — значит, для него это было: то, что хозяин книжника, как с неба свалившийся, взял ее, Марину, на работу. Чтобы Альберто пришел дождливым вечером на заморские книжки поглазеть, толкнул стеклянную дверь и налетел на свое будущее. То же с Бернаром: дожидается ее возле школы с листком бумаги (вопросы претенденткам на его руку/сердце). Звонишь девице, задаешь вопрос и переводишь ему ответ. Одна поинтересовалась: а почему он в письме не спросит? Ответил: «Так соврать труднее! Переведи». Девица трубку повесила. «Было, что скрывать!» — Бернар достал тетрадку и вычеркнул непокорную. У него тьма желающих, баба с возу. А вот Поль, наоборот, мог бы помочь. Судьба подкинула шанс, а она его упустила.