Теперь внутри было тихо. Будто прошел дождь с градом, ветер, ураган — все прошло. Эти идиотские сны больше не возвращались. Он не захотел ее терять, Корто. Он ее любил. В мэрию отправились в джинсах; свидетелями были Марьон и Воробушек. Марьон принесла хорошенький букетик из роз и листьев, получилось как и правда на свадьбе. Дома открыли бутылку шампанского и разъехались.
Это длилось. Это стало еще ценнее — когда он пошел на то, на что не хотел идти. Это: нырнешь под одеяло, прижмешься. Мало. Положишь голову в ложбинку, где ключица, — хмыкает: тебе ж неудобно. Ну и что. Зато близко.
И любовью с ним заниматься хорошо. И держать его, засыпая, за запястье. Думаешь: и за что мне счастье такое? А тут мысль привязалась: если со мной какая беда случится, останется он рядом, с его цинизмом? Читала в Интернете: молодую женщину сбил автобус — она оказалась в инвалидной коляске, навсегда. И муж (тридцать пять лет, жизнь впереди) ее не оставил. Прочла — спазм в горле: глотаешь, а не глотается. Спрашиваешь себя: он насовсем с ней остался или так, поначалу? Какое мужество нужно, чтобы — насовсем…
— У меня в отеле хозяйка еще человека ищет. Не хочешь пойти?
Ксеня отмахивается:
— Франсуа не согласится, чтобы я не дома ночевала.
— Подозрения замучают?
— Один спать не хочет. И подозрения. На свадьбе сказал брату: «Я на этот брак надежд не возлагаю».
Когда тридцать лет разницы с невестой, какие уж надежды.
— Обидно, он ведь в мои чувства не верит. Родственники напели, что русская зарится на его состояние.
— И ждет не дождется, пока он в ящик сыграет.
— Марина! Не говори так!
— Это не я говорю, это Корто.
Денис мимо истории с Франсуа пройти не смог. Причем объект его насмешек — не старец, а Ксеня: «Ежу ясно, что торчать с маман и отпрыском в клетушке на окраине Екатеринбурга не так забавно, как в девяноста метрах с видом на парк Монсо. Да и присмиревший (временно, временно!) ловелас кашляет так, что явно метит туда, где воздух чище и ангелы роятся».
Странно, но Ксеня на Корто не обижается. Он ей симпатичен.
— Видишь, и у Дениса такое же впечатление. А я ведь Франсуа люблю. Хотя и не верю ему. Не меня он искал, а просто — молодую и веселую.
Марина хмыкает:
— Как можно любить того, кому не веришь?
Ксения поднимает на Марину спокойные глаза.
— Ты это лучше меня знаешь.
Короткий звонок — издалека, из другой Вселенной. Звякнуло деликатно. Потом снова. Марина села на матрасе, не соображая — то ли послышалось, то ли приснилось, то ли и правда надо идти открывать. Без четверти два, заснула недавно, противно вот так из сна выпадать.