— Мне очень жаль, — неловко произнесла Кира.
Второй паладин поднял голову, украдкой утирая мокрую дорожку на щеке.
— Пятнадцать лет… — невпопад отозвался он. — А Элмар? Где Элмар?
— Простите… Не знаю. Он мелькал где-то во дворе, верхом на своем звере, но где он сейчас…
— Это был не он. Это его друг… тот, иномирец. На Элмаровом Орке. В доспехах Элмара. А сам Элмар где тогда?
— О нет… — Кира не сдержала стон, представив себе, где на самом деле может быть Элмар и что скажет об этом Шеллар, когда вернется. — А у него вы не спросили?
— Не успели. Он упал без чувств, гномы его в лазарет унесли, а Палмер с Мэнсором до сих пор Орка ловят…
— Виктор тоже ранен?
— Не знаю. Видел, что упал, а почему…
Откуда-то вынырнул Кантор, уже с флягой в руках и бинтом наготове, и скороговоркой отчитался:
— Всех нашел, идут сюда, гнома зовут Вальтер, объявился Флавиус, снимай рубашку, показывай.
— Какой Вальтер! — разгневанно зашипела королева, послушно расстегиваясь. — Мне фамилия нужна! Имя я и без тебя помню, но не могу же я его по имени называть! Мы с ним не на «ты», это невежливо!
— Надо было точнее приказывать, — огрызнулся нахал. — Ну-ка, повернись… Ага… да, пожалуй, ты права, Терезу можно не беспокоить, сами управимся… наклонись чуть-чуть…
Бок опять обожгло, и Кира стиснула зубы, чтобы не позориться перед товарищами малодушными стонами.
— Что еще узнал? — прошипела она, не разжимая зубов.
— Про Элмара ничего не слышно? — почти умоляюще напомнил граф Орри.
— Сказали, что ранен, подробности доложит Флавиус, как подъедет. Он вроде бы тоже не совсем цел… Да, прежде чем уйдешь совещаться с командирами, распорядись насчет пленных, а то гномы уже примеряются к ним с топорами, а на возражения вроде «А допросить?» обещают допросить самостоятельно. С применением топоров.
— Запереть, — приказала Кира. — Сторожить. Без Флавиуса не допрашивать, и никаких топоров!
— Сейчас закончу и сбегаю, — пообещал Кантор, ловко накладывая повязку.
Кира хотела было еще уточнить, поймали ли доблестные паладины временно бесхозного хищника и что там случилось с Виктором, но ее внимание вдруг привлек томный стон, раздавшийся с пола. Кантор, которому его сказочный слух никогда не изменял, обернулся одновременно с ней.
«Убитый» кавалер Лаврис восторженно пялился на правую грудь ее величества, неуместно вывалившуюся из-под одежды, и, похоже, готовился умереть вторично — на этот раз от избытка чувств.
— Нет, вы посмотрите на эту скотину! — возмутилась Кира, торопясь лишить негодника последней радости. — Мало того что он жив! Он еще и помалкивает об этом, с оскорбительной наглостью созерцая прелести своей королевы! Дайте я его добью… Да нет же, граф, вы в одиночку это не поднимете, позовите гномов! И врача! Может, он еще выживет, и у меня еще будет возможность набить эту бесстыжую морду!