История Авиации 2004 02 (Журнал «История авиации») - страница 59
Но вернемся к боевой деятельности североморского аса. На сухопутном фронте на Мурманском направлении шли ожесточенные наземные бои, активность ударной авиации противника с каждым днем возрастала, но, несмотря на активные боевые действия в воздухе и на земле, в течение всей первой половины июля, поднимаясь по тревоге по несколько раз в небо на перехват вражеских самолетов и на патрулирование над аэродромом и линией фронта, в летной книжке Сафонова и у большинства других летчиков-североморцев неизменно появлялась одна и та же запись: «Встречи с противником не было». И тому было немало причин.
Прежде всего, 72-й САП вступил в войну с низкой боевой готовностью. Первые недели войны не был организован и отработан механизм своевременного поднятия по тревоге в воздух дежурного звена. Вместо положенных по нормативам боевой готовности двух минут на вылет, как правило, истребители в воздух поднималось через 8 — 10 минут. К тому же не отвечала требованиям и сама система оповещения ВНОС: поступал сигнал «Воздух», но не сообщалось, где именно находится противник. Порой сигнал о вражеских самолетах поступал одновременно с разрывами первых бомб на летном поле аэродрома.
4* Источник ЦВМА, Ф. 767, оп.2, д.272, л.9.
5* Источник ЦАМО, Ф. ВВС 14А, оп.6268, д.9, л. З.
Полковников Алексей Васильевич. В период с 22.06. по 18.10.1941 г. был заместителем командира 72-го САП. Затем до февраля 1943 г. был инспектором по технике пилотирования в Управлении ВВС СФ. В первые недели войны часто вылетал вместе с Сафоновым на отражение налетов вражеской авиации. Интересно отметить, что Борис Сафонов, перед тем как принять 78-й ИАП, тоже был некоторое время инспектором по технике пилотирования.
Этот снимок пушечного И-16 тип 27 из состава 27-го ИАП был сделан летом 1942 г. Однако год назад этот «ишачок» входил в состав 4-й «сафоновской» эскадрильи. На фотоснимке хорошо просматривается антенна, указывающая на то, что истребитель оборудован радиостанцией РСИ-3.
Это позволяло немцам безнаказанно наносить бомбардировочные удары не только по нашим войскам на линии фронта, но и в тылу, включая все наши аэродромы. Так, например, 29 июня, во время первых двух налетов на аэродром Ваенга было уничтожено пять истребителей и большое число самолетов получило повреждения. С большим опозданием поднявшие в воздух истребители не смогли перехватить вражеские бомбардировщики.
Немаловажным было и то обстоятельство, что хоть и стояли на большинстве командирских машинах приемные радиостанции, тем не менее, практического применения они не находили. Это обстоятельство не позволяло почти постоянно находящиеся в воздухе и патрулировавшим над охраняемыми объектами истребители направлять на вражеские самолеты. Чаще всего находящиеся в воздухе советские пилоты ориентировались только на разрывы зенитных снарядов. Это было для них сигналом, что в воздухе появились вражеские самолеты. К слову сказать, на сафоновском И-16 стояла радиостанция РСИ-3, а его ведомый — лейтенант Антипин — был начальником связи эскадрильи. С появлением в июле в составе ВВС Северного флота современных истребителей МиГ-3, оборудованные более совершенными радиостанциями РСИ-4, в тактике перехвата вражеских бомбардировщиков практически ничего не изменилось по причине, изложенной в следующей цитате из «Оперативной сводки штаба ВВС Северного флота» № 65 от 25.08.1941 г.: «Использование раций наведения не привило к положительному результату из-за отсутствия грамотных командиров для четкого ими управления.»