Брюнет кивает.
— Кстати, я не представился, — протяжно говорит он. — Кеннет О’Дин.
— Рейчел Ковингтон, — отвечаю я. Мы обмениваемся рукопожатиями.
По-моему, моя рука задерживается в его несколько дольше положенного. Впрочем, может, мне это только кажется: с того мгновения, когда он подошел ко мне, время будто потекло в ином темпе. Опускаю руку и делаю еще глоток шампанского.
— Когда я вас увидел, подумал: удивительно, что столь прекрасная женщина стоит одна, — говорит Кеннет.
Взмахиваю рукой.
— Вы мне льстите. Я сегодня в полдень прилетела из Сиднея и с дороги выгляжу отнюдь не лучшим образом.
— Тем не менее смотритесь на все сто, — без тени иронии говорит Кеннет.
Усмехаюсь и заглядываю ему в глаза. Они серьезные и таинственно сияющие.
— Благодарю за комплимент, — говорю я, отворачиваясь. — Я стою одна, потому что… — Вообще-то при желании я без труда нашла бы себе компанию. У австралийца это в крови: он в любом обществе чувствует себя своим. Болтать с незнакомыми — для нас это в порядке вещей. Что может быть проще? Выбираешь, с кем не прочь пообщаться, подходишь, приветливо улыбаешься, задаешь любой вопрос об оформлении зала, певцах или гостинице, а дальше все происходит само собой. Но сегодня все мои мысли о Джейкобе, а из-за разочарования не было никакой охоты с кем-то беседовать. Что же до Кеннета… Он исключение. В нем самом, как мне кажется, полно загадок. Благодаря ему я даже стала смотреть немного по-новому и на молодых, и на их гостей. С его появлением на все вокруг будто вдруг опустился невидимый покров и краски стали ярче, звуки глубже, а лица выразительнее.
— Вы стоите одна, потому что никого здесь не знаете? — подсказывает мне Кеннет.
— Гм… отчасти, может, и поэтому. К тому же опять-таки дает о себе знать усталость. В последнее время путешествовать на подобные расстояния мне доводится самое большее раз в год. И хорошо, если есть возможность отдохнуть от суеты аэропорта. Сегодня, увы, я, что называется, попала прямо с корабля на бал.
Кеннет понимающе кивает и хитро улыбается.
— Значит, вы предпочли бы, чтобы вам вообще не мешали? Постоять в одиночестве, молча понаблюдать за этим сумасшествием?
— Почему сумасшествием? — интересуюсь я.
Кеннет кривится и машет рукой.
— Давайте об этом не будем?
Пожимаю плечами, заинтригованная.
— Вы не ответили, — напоминает он.
— Не ответила?
— Я спросил, не в тягость ли вам собеседник, который навязывает свое общество, не удосужившись узнать, нуждаетесь ли вы в этом.
— А-а, вот вы о чем, — с самым серьезным видом произношу я и притворяюсь, что задумываюсь. — Гм… Пожалуй, вас я потерплю. Мне нравится… э-э… цвет вашего галстука. Зеленый. Зеленый всегда успокаивает.