Митя засмеялся.
— Ну вот, испугала беднягу.
— Да пускай летит, — махнула она рукой. — Еще чаю?
— И торта кусочек. Ты здорово печешь, должен отметить.
— Да я еще не то могу. Знаешь, я наконец вылезу из этой чужой для мены шкуры ученой грымзы и стану просто бабой. Буду печь пироги, варить щи.
— А как насчет детей? — с интересом посмотрел он на Люшку.
— Хоть десяток. Теперь есть на что их поднимать.
— Быть рестораторшей — в наши дни дело хлопотное.
— А ты на что?
— Я? Ты меня нанимаешь? Кем?
— А кем бы ты нанялся? — Голос Люшки стал хриплым, и Митя знал, какого ответа она ждет.
Но мог ли он дать ей этот ответ? Хотел ли? Или...
Неожиданно Мите прилетела помощь в облике толстой осы, которая с жужжанием пронеслась через всю веранду и кинулась к столу, к разрезанному торту с абрикосами. Он золотился, словно медовый, источая восхитительный аромат.
— О-ой! — завопила Люшка, которая больше всего в жизни боялась укусов. Потому что когда-то в детстве, правда, на другой даче, пчела укусила ее так сильно, что ее положили в глазную клинику. Оказалось, на роговицу попал кусочек хитина, невесть почему отломившийся от насекомого.
Митя облегченно вздохнул — можно не спешить с ответом — и кинулся выгонять непрошенную гостью. Он намеренно долго возился, чтобы напуганная Люшка забыла обо всем, когда нарушительница покоя улетела, речь пошла совершенно о другом.
Уезжая от Люшки, он спрашивал себя — хочет ли он жениться на этой женщине? Что-то влекло его к ней, да не что-то, а ее животная неутоленная страсть, он заводился как ни с кем и никогда. Но, если честно, он боялся эту женщину. Казалось, она способна на все. Даже убить, если сочтет, что всего остального мало...
Так стоит ли игра свеч?
Он надавил посильнее на педаль газа, вылетел на Старокаширское шоссе, опустил пониже окно, и теплый, настоянный на полевых травах ветер запел ему в уши: «Свобода, свобода, свобода».
Да, именно. Свобода! И ничего иного он не любит так сильно на этом свете.
Но свобода требует денег.
Кажется, он может стать обладателем того и другого. Иначе он не был бы Митечкой Летягиным.
12
— Здравствуйте, Ирина.
Феликс подошел, приятно улыбаясь.
Ирина посмотрела ему в лицо и сказала без тени сомнения или удивления:
— Вы Феликс.
— Да, именно.
— Я вас слушаю.
— А почему бы нам не перейти через Тверскую и не осесть за столиком во французской кафешке? Кофе, булочка? Сок?
Ирина замялась. Да, почему бы нет? Гораздо удобней говорить, сидя за столиком в приятной обстановке, тем более, когда неизвестно, о чем пойдет речь и не задрожат ли колени от какой-нибудь новости. Да, в кафе пойти было бы неплохо, а как же Татьяна? Она словно беломраморная колонна, небрежно задрапированная в бордо, стоит на страже в углу зала. Феликс даже не подозревает, что она явилась на свидание вместе с «чипероне».