, наполовину белый, и решили, что именно это всему виной, поскольку настоящий индеец никогда бы не стал избивать пьяного.
— Как можно было найти в случившемся расовый подтекст? — удивилась Касси. — Представляю, что ваши соседи думают обо мне!
— Ты им нравишься, — ответил Сайрес. — Ты влилась в Народ. И не потому, что очень хотела, а потому, что совершенно не пыталась этого сделать. Уилл… Что ж, Уилл всегда держался немного в стороне.
Касси думала о жизни Уилла в Лос-Анджелесе, о том, что там он так же выделяется на общем фоне, как и здесь, в Пайн-Ридж. Она вспомнила красивые, украшенные перьями мокасины и рисунки на оленьей коже, сложенные в коробки в квартире в Резеде. Представила, как Уилл избивает пьяного водителя, пока кровь не заливает его форму, пока уже невозможно различить, лакота это или бледнолицый.
Касси думала о том, что сказала бы ему сейчас, ведь она на собственном опыте поняла, что нельзя просто закрывать глаза и делать вид, что этой части твоей жизни не существует.
Она нагнулась и подняла ветку, которую отломило ветром от молодого ивового деревца. Согнула веточку напополам, испытывая ее на прочность и размышляя над тем, что рассказал Сайрес. И когда ветка, не выдержав давления, сломалась, Касси совершенно не удивилась.
Уиллу никак не удавалось избавиться от Алекса Риверса. Его имя было в каждой газете, в каждом журнале, лежащем на полках супермаркета. Он настолько часто видел его снимки, что мог побиться о заклад, что знает черты лица Алекса лучше, чем сама Касси. Он даже начал жалеть этого парня — после заявления отца Касси поползли разные слухи. Касси превратилась, в некотором смысле, в таинственно исчезнувшего Джимми Хоффа[19], а Алекс страдал от последствий.
В статье, которую Уилл только что прочел, говорилось о том, что японские фирмы, спонсирующие «Макбета», отозвали свою помощь, оставив Алекса единоличным заемщиком кредита на съемки провального фильма с бюджетом в сорок миллионов, и, вероятнее всего, ему придется продать свои апартаменты в Малибу. А также прервались договоренности на съемки следующих двух фильмов. Его молчание относительно исчезновения Касси порицал весь мир: это указывало либо на его вину, либо на болезненную зацикленность на собственной карьере, застилавшую все остальное. Где-то даже неприлично намекнули, что такой оскароносный актер, как Алекс Риверс, остался не у дел потому, что не может оторваться от бутылки, чтобы найти подходящий сценарий.
Уилл сложил журнал и заткнул его за козырек патрульной машины.
— Сколько еще? — спросил он у Рамона, который продолжал оставаться его напарником.