Доротея засмеялась.
— Может быть, если Касси встанет поближе к музыке, ребенок родится раньше.
Касси меньше всего этого хотела. Она ничего не знала о детях и всерьез не задумывалась о повседневных вещах: о подгузниках, отрыжке, укачивании. Она больше думала о ребенке, как о блестящей развязке ситуации, в которой очутилась. Но было что-то в этой развязке — в ее завершенности! — чего она не хотела видеть.
Распахнулась дверь, и в струях летнего дождя возник Уилл. Даже не понимая, что делает, Касси встала, и мокасины, которые она вышивала, упали на пол — бисер рассыпался по полу, закатился в щели между гладкими сосновыми досками.
— Ой! — воскликнула она, нагибаясь, насколько позволял живот, и собирая упавшее.
— Знаю, знаю, — проворчала Марджори. — Ты просишь извинения.
— Добрый вечер, дамы, — усмехнулся Уилл. — Как продвигается работа?
Доротея пожала плечами.
— Что сделано, то сделано.
Уилл улыбнулся — эти слова в некоторой степени отражали философию его жизни. Он посмотрел на Касси.
— Я подумал, ты захочешь пойти прогуляться…
Марджори встала и забрала у Касси бисер.
— Отличная мысль! Уводи ее отсюда, пока она больше ничего не испортила.
Доротея перевела взгляд с внука на Касси, потом обратно.
— Она почему-то грустит, — предупредила Доротея. — Возможно, тебе удастся ее развеселить.
Именно этим Уилл и собирался заняться. Он думал, что Касси будет пребывать в приподнятом настроении, зная, что скоро станет на добрых десять килограммов легче, но складывалось впечатление, что с каждой минутой она ускользает все дальше и дальше. Как будто, по мнению Уилла, вот-вот бросится бежать.
У него только один шанс, и он скоро выпадет. В день большой ярмарки он даст Касси это понять. А сейчас ей совсем не повредит немного улыбнуться.
— Что скажешь? — не отступал он.
Касси взглянула поверх его плеча в открытую дверь.
— Дождь идет, — ответила она.
Она перенесла тяжесть тела на другую ногу. Она давно уже хотела повидать Уилла, ей было тревожно. Она должна была бы прыгать от радости, что есть возможность бросить это тоскливое занятие, — что же с ней такое?
— Мы намокнем, — заметила она. — И не сможем погулять.
Глаза Уилла засияли.
— Ладно. Займемся чем-нибудь другим, — предложил он.
Внезапно женщины окружили Уилла и положили его руки Касси на талию. Он начал что-то напевать и закружил ее в диковинном тустепе, давя ковбойскими сапогами мокасины и вязаные сумочки. Обрадованная Розалинн поддержала его высоким мелодичным сопрано.
Касси стала пунцовой и вцепилась Уиллу в плечи, чтобы не упасть. Краем глаза она заметила, как Марджори встала, улыбнулась и убрала с дороги стул, когда Уилл закружил ее в танце к открытой двери.