– Ну, и что мы будем делать с этой мертвой леди? – требовательно спросил Ричард.
– Я снова дослал за монахиней из монастыря Святой Катерины в Полслоу. Она прекрасно умеет обследовать живых женщин, так что я думаю, что она вполне может применить свои таланты и к мертвой. Мы должны знать, как она умерла.
– Мы можем быть абсолютно уверены, что это Адель де Курси? Кто опознал тело?
Джон ответил уклончиво, поскольку не желал выслушивать от своего шурина оскорбительные намеки, особенно если Ричард расскажет Матильде об участии Несты в этом деле.
– Несколько прохожих узнали ее, – солгал он. Потом, вдохновленный словами своей супруги, добавил: – Похоже, она иногда приходила на молитву к Святому Олафу поблизости.
– Но ты говоришь, что ее нашли у Святого Варфоломея в Бретэйне. Какого дьявола могла молодая женщина делать в этой выгребной яме?
– Я подозреваю, что тело просто спрятали там, а на самом деле его могли привезти откуда угодно на лошади, ручной тележке или даже на носилках.
Де Ревелль вскочил на ноги и прокричал приказание своему стражнику привести коня.
– Я должен немедленно ехать к Реджинальду де Курси, где бы он ни находился, на Курри-стрит или в своем поместье. И еще нужно послать гонца к Феррарсам. У сына, Хью, квартира на Голдсмит-стрит, хотя, насколько мне известно, он проводит много времени в Тивертоне или в других поместьях, принадлежащих его отцу. – Забирая свою накидку из ниши в стене, скрытой за занавеской, шериф в отчаянии воскликнул: – Подумать только, как не вовремя произошли эти преступления! Приезжает юстициарий, а я должен отвлекаться на все эти неприятности. – Ругаясь себе под нос, он поспешил прочь, забыв даже поспорить с Джоном, в чьей юрисдикции находилось новое дело.
Коронер с радостью предоставил де Ревеллю возможность сообщить дурные вести заинтересованным семействам – задача, которую шериф взялся выполнить с радостью, несмотря на показное возмущение, поскольку это повышало его авторитет в глазах влиятельных людей графства. Ричард был слеплен из того же теста, что и его сестрица, когда речь заходила о том, чтобы подлизаться к богатым норманнам, ведь ему нужно было восстановить свое доброе имя после порочной связи со злополучным восстанием принца Джона.
После ухода Ричарда Джон оставил башню и направился в свою каморку над сторожкой у ворот, где Томас де Пейн занимался копированием протоколов дознания.
Секретарь почтительно поднялся с табурета и судорожно перекрестился.
– А я все ломаю голову, где можете быть вы, коронер, и эта волосатая обезьяна, которая превращает мое существование в ад.