Через час приехал Гарри вместе с мистером Хьюстоном, который привез все необходимые документы. Бесси оставила ребенка где-то наверху и переоделась и дорогое платье из парчи. Она встала перед Дэниэлом, чтобы первой встретить юриста в холле. Мистер Хьюстон поприветствовал ее и пожал руку Дэниэлу, которого он знал с детства.
– Вы уже на ногах, миссис Уорвик? – спросил он, зная, что его жена никогда не вставала после родов раньше, чем истекали положенные две недели.
Бесси, выходец из низов, привыкших рожать, как свиньи, изобразила на лице слабую улыбку.
– К сожалению, неприятные дела, связанные с завещанием моего покойного мужа, заставили меня спуститься.
Она медленно прошла в гостиную и упала на подушки софы. В любой другой ситуации мистер Хьюстон обменялся бы любезностями с Дэниэлом, за карьерой которого он с интересом наблюдал, сейчас ситуация требовала иного.
Он ни на минуту не мог позволить клиенту усомниться, что он на стороне женщины. Поэтому он молча протянул Дэниэлу брачный сертификат и копию завещания.
– Почему мой дядя до последней минуты не подписывал его? – резко спросил Дэниэл.
– Он не ожидал, что это окажется его последняя минута. Он хотел узнать пол ребенка. Если бы родилась девочка, вступило бы в силу первое завещание, составленное после женитьбы, поместье бы продали, а вырученные деньги отдали вдове. Ну а с мальчиком дело обстояло иначе. Мистер Уорвик все свое состояние завещал ему. Ребенок наследует все, что останется после его матери, когда ему исполнится восемнадцать лет.
– Ну, что я вам говорила? – с триумфом воскликнула Бесси.
Дэниэл проигнорировал ее.
– Все, мистер Хьюстон, за исключением того, что принадлежит мне.
Бесси, забыв о позе леди, вскочила с таким выражением, будто собиралась до последней капли крови защищать свое имущество.
– Вы ничего не унесете отсюда, слышите? – завопила она и обернулась к юристу за поддержкой.
– Я ведь права? Он не может ничего забрать отсюда.
– Он имеет полное право забрать свое личное имущество, миссис Уорвик, так же, как его брат и сестра, – ответил мистер Хьюстон.
Дэниэл уже вышел из комнаты. Он поднялся по лестнице и оказался в портретной галерее, где в последний раз>пробежался глазами по лицам своих предков и остановил взгляд на портрете отца. Портрет был написан для его матери, и она привезла его с собой в этот дом. Взявшись за золоченую раму, Дэниэл заглянул в узкие темно-серые глаза, которые так походили на его собственные.
– Ты никогда не принадлежал этому дому, так же как и я, – заговорил он тихим, идущим из глубины сердца голосом. – Тебя считали паршивой овцой в семье, та же тень легла и на мой путь. Но ненадолго. Я собираюсь положить начало своей династии Уорвиков в таком же величественном доме, как и этот. И твой портрет я повешу там, обещаю.