Гурьев не любил бывать в городах. После морских просторов ему в городах тесно, неуютно, воздуху не хватает. А тем более в чужом тропическом городе, где все непривычно, непонятно, а иногда и враждебно. Воздух будто загустел, превратился в липкий туман, тяжко набивается в легкие, сдавливая дыхание. На зубах похрустывает песок. Неделю назад ярко-голубое небо тропиков вдруг потеряло блеск, вроде бы закоптилось, плавает в нем солнце желтой мутной кляксой. Это из Сахары пришел к берегам Атлантики недобрый гость — ветер хроматан, приволок с раскаленных просторов великой пустыни тяжелые тучи песчаной пыли. И будет дуть много дней.
Конец декабря… В Западной Африке начало самого знойного сезона. Шагая по набережной, Гурьев старался прятаться под жидкую косматую тень пальм. На черных валунах, что торчали из воды вблизи берега, разбивались волны, и над берегом висела душным банным паром водяная пыль. Гурьев вздохнул: тяжко будет сейчас и в океане! Тяжко! И ничего ты с этим не поделаешь! Терпи! До конца контракта еще год.
Через три дня крисмас — католическое рождество, через десять — Новый год. С трудом верится: такая жарища и Новый год! В больших универсальных магазинах над прилавками рекламные Деды-Морозы. У них белые ватные бороды и морковно-красные, словно ошпаренные, лица, с которых глядят на покупателя ошалело выпученные глаза. Такое впечатление, что нашего северного дедушку Мороза по ошибке занесло в тропики и он никак не может очухаться от ужаса. Щепотки ваты, посыпанные крупной солью, у его ног изображают рождественский снег. Надо же! А настоящего снега здесь люди и не видывали! Ничего холоднее мороженого не знают.
И вдруг Гурьеву стало грустно. Где-то там, на другом конце света, на родных ленинградских улицах звонко хрустит свежий снежок под каблуками прохожих. И люди тоже торопятся в магазины, и несут на плечах елки, не жгуче-зеленые, химические, как здесь, а настоящие, пахучие, из леса, с сережками сосулек на ветках… Как там у него дома? Здоровы ли? Как мать? Последний месяц хворала. Уже год, как не видел их. Но сейчас пришел в магазины выбирать новогодние подарки не им — жене, дочери, матери. Их он увидит нескоро. Подарки нужны на судне африканцам.
Тридцать пять человек на борту, и каждому нужно вручить что-то, хотя бы пустячок. Иначе нельзя. Ждут! Для них внимание капитана дорого, тем более белого иностранца.
Гурьев ходил от прилавка к прилавку, скупал зажигалки, носовые платки, брелки… Для Павла Чугаева, своего механика, единственного соотечественника на борту «Марины», выбирал подарок особенно тщательно. Нужно что-нибудь типично африканское, желательно маску. Пристрастился Павел собирать местные поделки из дерева, особенно маски. Немало денег тратит на это.