Вот где нас ожидают ягодки! Я вспоминаю свой двенадцатилетней давности рейс на «Витязе»-третьем в просторы Тихого океана. Там тоже есть свой «треугольник» — Филиппинский — проклятое моряками место. Я читал, что он будто бы является повторением Бермудского. Только в Атлантике его называют «Дьявольским треугольником», а в Тихом — «Морем дьявола». Расположено оно между Японией, островом Гуам и северной частью Филиппинских островов. Здесь внезапно начинаются бури и мертвые зыби, которые поглотили немало жертв. Море это зовется «кладбищем» Тихого океана. За несколько дней до нашего появления в этом районе отправился на дно как раз на трассе «Витязя» большой японский сухогруз. А когда подошел к «треугольнику» «Витязь», мы неожиданно потеряли одного из наших товарищей, который погиб во время работ на борту судна. Как заключила комиссия, погиб по неосторожности, но эта неосторожность опытного моряка казалась необъяснимой, похожей на наваждение.
Стихия пока сильнее человека и часто берет над ним верх, особенно в таких дурных зонах, как эти самые «треугольники». Вот с такими мыслями и вошли мы в Бермудский. Он был тих и спокоен, плыли над ним неторопливые облака, вечерами солнце скромно угасало где-то возле недалеких от нас берегов Америки.
В один из таких вечеров наш синоптик Юрате Миколаюнене озабоченно сообщила: «Барометр быстро падает». Через два часа насторожила новым сообщением: «Барометр стремительно падает». Океан был почти спокоен, а столбик в барометре опускался все ниже и ниже, подходя к опасным пределам. Головы наливались свинцом. К судовому врачу потянулись за таблетками. Ни воя волн, ни свиста ветра в снастях, ни качки, а казалось, даже воздух пропитан непонятной тревогой. В этот вечер я не видел улыбок. Улыбаться не хотелось.
Утром радисты, обеспокоенные тем, что их начальник не выходит на вахту, зашли к нему в каюту и увидели, что Суворов беспомощно лежит на полу.
Юрате Миколаюнене в научном дневнике отметила, что 6 мая падение атмосферного давления было уникальным по своей скоротечности — стремительным, как горный обвал. Один из нас его не вынес — судовой врач определил у Суворова инсульт. Моряк нуждался в срочной госпитализации. Ближайшая земная твердь — Бермудские острова.
Острова обозначились в туманной дымке непогодного утра. Несколько голых скал, торчащих из волн. Вот он, гранитный венец этого дьявольского угла! Бросаем якорь на рейде. Берега так близко, что можешь невооруженным глазом рассмотреть лица бермудян. Как же они, бермудяне, живут на этом невеселом клочке суши, с которым связано столько мрачных рассказов? Но даже поверхностный взгляд на берег подтверждает, что живут не в унынии. Среди океанских волн вдруг оказался крошечный деловой мирок, с раннего утра охваченный жаждой деятельности. По шоссе, проложенному вдоль берега, торопливо мчались автомобили и автобусы. Неужели и здесь, на этих ничтожных квадратных метрах земной тверди, нужно куда-то торопиться? Оказывается, нужно! Бермудяне делают бизнес… на Бермудиаде. На вершинах холмов сверкают окнами отели. У причалов покачиваются мачты яхт, на кормах названия портов приписки: Киль, Марсель, Монреаль, Дувр… Крохотные суденышки преодолевают тысячи миль, чтобы с тщеславной гордостью приткнуться к этим берегам. Еще бы, добраться до столицы Бермудского треугольника! Кстати, именно яхтсмены, как правило, малоопытные в мореплавании, и составляют наибольшее число жертв этих неспокойных широт. Маленький архипелаг существует за счет туризма. Тысячи любопытствующих ежегодно посещают острова. Сувениры на магазинных полках имеют тенденцию к треугольным очертаниям, особенно ходовой товар — майки, на которых гордо провозглашается: «Я был в «Треугольнике дьявола»!» «Живой из Бермудской западни».