Дальнейшее укладывается в мгновения. Акулы делают вокруг меня большой круг, будто прицеливались, готовясь к нападению. Мне ясно: спасение в бегстве, и я изо всей мочи рвусь к берегу. Может быть, поступаю вовсе не так, как положено в подобных случаях, но ведь никогда в жизни не приходилось отражать нападение морских хищников.
Я мчусь, как торпеда, и даже слышу шум бурлящей под взмахами моих рук воды. И вдруг передо мной мелькает еще одна тень, странная, вроде бы с щупальцами. Осьминог?! Этого еще не хватало!
Но страх оказался напрасным. Я различаю плывущего ко мне человека и догадываюсь: Абдулла! Его смуглая кожа кажется еще темнее, а своим длинным гибким телом, легко пронизывающим зеленую толщу воды, он напоминает обитателя морских глубин. В его вытянутой вперед руке вдруг что-то остро сверкнуло. Ага! Лезвие ножа, длинного, как меч! Абдулла шел мне на помощь, Абдулла готов защищать меня от акул.
Вот приближается вплотную, успокоительно касается моего плеча рукой — мол, не робей. И от этого прикосновения я чувствую новый прилив сил. Не один! Вдвоем отбиваться будет легче!
Но отбиваться не пришлось. Не знаю почему, может быть, в самом деле акулы испугались Абдуллы, его стремительного тела, острого ножа в руке, может, приняли его за опасного для себя соперника из морских глубин. Но сопровождавшие меня хищные остроносые тени вдруг растворились в сумраке морских глубин.
По берегу ко мне бросаются товарищи:
— Что мы за тебя пережили! Это было страшно! Плавники акул распарывали волны, как бритвы. И все вокруг тебя! Круги сужались и сужались!
— Но каков Абдулла! Послушай, дружище, ты же герой!
Индонезиец стоит рядом с нами, спокойно стряхивает с груди прилипшие к коже крупинки битых кораллов и чуть посмеивается с таким видом, будто речь идет о сущем пустяке, которому новички-иностранцы придают слишком большое значение.
Я подхожу к нему и протягиваю руку:
— Спасибо, Абдулла! Ты настоящий товарищ!
Он отмахивается, стесняясь похвал.
— Я же вас предупреждал! Это акулы. С ними ухо надо держать востро, уж поверьте мне, — он вдруг выставляет нам на обозрение свою левую искалеченную руку. — Вот! Откуда это у меня? От них, от акул. Я уже имел с ними встречу…
Пряча нож в щели на борту своей лодки, не глядя на нас, как бы между прочим, замечает:
— Ни акул, ни моря не надо бояться. Плохих людей надо бояться.
Купаться возле этого острова теперь нельзя, акулы уже не отвяжутся. Придется перебираться на другой остров, подальше от этого. Но прежде всего позавтракать. После общения с морем у каждого из нас теперь акулий аппетит.