Испытания подбрасывались одно за другим. Вышел из строя локатор через несколько часов, перегревшись от перегрузки, отказал и второй. Беда! Настоящая беда! Никогда такого не случалось. Шли словно ослепленные. И гудел, гудел «Витязь», предупреждая кого-то неведомого: уступи дорогу, я стар, слаб зрением, я иду на заслуженный покой, но я еще борюсь, потому что я не кто-нибудь, а витязь, и буду бороться до конца.
Шли по дороге проторенной, и опасность встречи с другими судами была велика. На баке, как в давние времена, торчал, закутавшись в овчинную шубу, впередсмотрящий и вслушивался в наползающие на судно волны тумана: вдруг долетят звуки идущего навстречу корабля — если вовремя услышать, еще можно успеть отвернуть в сторону. И не раз приходилось отворачивать.
Днем я увидел на палубе Крепса. Он стоял у борта, вглядываясь в холодную пелену тумана. Его лицо было исполнено спокойствия. Мне показалось, что он вроде бы даже радовался новому испытанию, которое случилось на последних милях долгого-долгого пути старика «Витязя».
Подставив лицо ветру, пересиливая рев судового тифона, крикнул:
— Отличная обстановочка! Как раз для закаливания нервов. В жизни надо пережить и такое!
Была еще одна тревожная ночь и еще одно тревожное утро… И вдруг притихла под ногами где-то в утробе судна главная судовая машина — еле ощутимо ее биение. Значит, сбавили ход, значит, конец пути. Подул тугой теплый ветерок, и стали медленно расползаться в стороны рваные клочья тумана. Мы увидели зеленые берега Родины.
Несколько часов хода по каналу, соединяющему Балтику с Калининградом, и вот он, последний причал там, за поворотом. Стоял солнечный весенний день. С городских бульваров ветер доносил до наших палуб запах молодой листвы.
…Толчок корпуса судна о причал, смягченный кранцами, крики с берега принимающих швартовы, последний вздох машины…
Щелкнули репродукторы судовой радиосети, и над палубами раздался голос капитана:
— Только что «Витязь» завершил свой юбилейный прощальный рейс. Долгие годы он честно служил науке, скитаясь по всем широтам морей и океанов, никогда не подводил моряков, стойко выдержал все испытания и теперь заслужил спокойного отдыха и почета. Мы передаем его гордый флаг в наследство тому, кто пойдет по проложенным «Витязем» тронам для новых поисков и открытий. Я уверен, что и через многие годы будем помнить о том, как когда-то ходил по морям-океанам славный наш «Витязь», гордость Отечества, корабль, с которым мы связали свои судьбы…
На причале Евгения Михайловича Крепса ждала машина, которую привела из Ленинграда его жена Елена Юрьевна. Крепе сошел с трапа, сделал несколько шагов в сторону, остановился, обернулся лицом к судну. И вдруг опустил голову в прощальном поклоне «Витязю», поклоне нам, его товарищам, счастливым ветрам странствий, оставленным за кормой милям, своему прошлому.