Черные брови де Вулфа полезли на лоб.
– Какие распоряжения?
– В Ружмон только что прискакал гонец от приказчика Оливера де Трейси из Барнстапла и сообщил об убитом на потерпевшем крушение у Илфракума корабле.
Джон присвистнул сквозь зубы.
– Кораблекрушение и убийство? И то, и другое – дело коронера. Есть какие-нибудь подробности?
Великан отрицательно покачал лохматой рыжей головой.
– Гонцу известно очень немного. Он выехал вчера в полдень. Похоже, тело было найдено накануне ночью.
Коронер потер обтянутой в перчатку рукой крючковатый нос– привычка, которая, казалось, способствовала мышлению, точно так же, как у Гвина – чесать пах, а у Томаса – креститься при любой неординарной ситуации.
– Мертвый человек на корабле означает либо бунт, либо пиратство. Мы должны поехать и узнать, что именно.
Тень озабоченности легла на лицо Гвина.
– До северного побережья далековато. Как ты вытерпишь этот путь на спине коня? У тебя больная нога, коронер. Позволь мне поехать вместо тебя.
Коронер наклонился и похлопал оруженосца по плечу.
– Но все же не так далеко, как до Палестины, приятель. Мы отправимся не позднее, чем через час, и не будем торопиться. С наступлением ночи мы сможем добраться до Кредитона, найдем там ночлег, и с утра пораньше поедем в Барнстапл.
Корнуолльца все еще не покидали сомнения.
– Твоей супруге это не понравится, ведь тебя не будет по меньшей мере три дня.
Но де Вулф уже был охвачен перспективой вернуться к активной деятельности, и у него не было настроения думать о реакции Матильды.
– К черту ее ворчание, Гвин! Езжай и передай этому вшивому писаришке, чтобы он был на своей кляче у Северных ворот к четвертому удару колокола.
И, коснувшись шпорами боков Одина, де Вулф развернул коня и направился назад к городским стенам.
– И прихвати что-нибудь перекусить и выпить. До Илфракума скакать долго, – крикнул он напоследок.
Глава вторая,
в которой коронер Джон осматривает труп
Весь следующий день троица во главе с коронером размеренно передвигалась верхом по графству, следуя по столбовой дороге на северо-запад. В Копплстоуне, лежавшем приблизительно в тринадцати милях от Эксетера, путники провели ночь, устроившись у камина в небольшом поместьице. Было по-прежнему холодно, но сухо. Зимняя грязь затвердела, но еще не высохла в летнюю пыль. Кусты и деревья, росшие вдоль узкой дороги, тянулись к небу ветками с набухшими почками – первыми признаками весны, а в подлеске уже кое-где появлялись первоцветы и фиалки.
Хотя де Вулф никому не признался бы в этом, но к полудню от беспрестанной тряски в стремени опять разболелась нога. Однако коронеру доводилось испытывать и более мучительные страдания от двух серьезных и бесчисленных мелких ран в прошлых походах. И все же он обрадовался, когда Гвин сказал, что коням нужно отдохнуть, попить воды и хотя бы с полчаса попастись. Они выехали с первыми лучами солнца, и даже при умеренном темпе, определяемом ногой Джона и жалкой ездой Томаса, покрыли почти двадцать миль. Достигнув долины реки То, путники преодолели уже добрую половину дороги в Барнстапл.