Пользуясь отсутствием де Ридфора, Неста спросила:
– Кто он, Джон? Красивый мужчина, но плохо говорит по-английски. Француз?
Де Вулф вкратце описал ситуацию, но не стал говорить, что его протеже в бегах.
– Это бывший тамплиер, но хранит ли он до сих пор обет безбрачия, не знаю – так что будь с ним осторожнее, деточка!
Шутка не удалась – Неста знала Джона достаточно хорошо, чтобы почувствовать, что дело гораздо серьезнее, чем просто предоставление на несколько ночей приюта проезжему путнику.
– Это он тебя выслеживал! Ну же, сэр коронер, мне бы ты мог рассказать и побольше.
– Я сам мало что знаю, за исключением того, что он хочет оставаться в Эксетере инкогнито. Де Ридфор ожидает приезда друга, затем они отправятся в Ирландию. Я немного знавал его в дни былых сражений, и он увидел меня в толпе, проезжая по городу.
Неста капризно фыркнула:
– Ты знаешь больше, чем говоришь, Джон. Что это еще за тайны?
От ответа Джона спас де Ридфор, спускавшийся по шатким ступеням. Вскоре они уже пили эль и ели вареную птицу, по мановению руки Несты материализовавшуюся из кухонного навеса за постоялым двором. Прибыли другие постояльцы, и хозяйка занялась ими, так что у мужчин появилась возможность для беседы. К досаде Эдвина, неисправимого любителя подслушивать, говорили они очень тихо.
– Меня нет в Париже уже шесть недель, – прошептал Жильбер. – Магистр уже наверняка послал обо мне срочное донесение в Лондон.
– Как они узнали, что ты в Англии?
Де Ридфор печально улыбнулся.
– Джон, с твоим опытом тебе следовало бы знать, что у бедных рыцарей Христа лучшая в мире разведка. В каждом городке и каждом порту есть тамплиеры или их агенты. Ничего не происходит без их ведома – им нужна информация для ведения своих обширных деловых операций. Они финансируют большинство европейских королей и ссужают деньги любому, кто готов платить достаточные проценты. Они догадаются, что я сел на корабль из Арфле в Саутгемптон, и скоро пойдут по моему следу, а об их способностях к сыску слагают легенды. Мне ли этого не знать – ведь я был одним из них последние пятнадцать лет.
И он оглядел комнату, вглядываясь в лица купцов, ремесленников и проституток – завсегдатаев «Ветки плюща», словно среди них уже мог скрываться тамплиер.
– Рано или поздно они настигнут меня, если мы с Бернаром не успеем уехать за границу до их прибытия.
Джону уже начинали надоедать повторяющиеся де Ридфором предсказания своей гибели.
– Если ты не раскрыл этой своей великой тайны, в чем бы она ни заключалась, тогда чего тебе бояться?
– Хотя бы того, что мы ушли из ордена и нарушили фактически все правила, заложенные св. Бернаром. Уже этого достаточно. Это смертный грех, и нас, скорее всего, приговорили к смерти. И самое лучшее, на что можно надеяться, когда нас найдут, так это пожизненное заточение и покаяние.