– Закончилось? Какой урон нанесен? – начал сыпать вопросами взволнованный Риффорд. Оба засиделись допоздна над городскими учетными книгами в каморке в задней части ратуши, и о беспорядках на улице Южных ворот им сообщили совсем недавно.
– Наш писарь говорит, что убили человека. Он член гильдии? – поинтересовался де Релага.
Ричард де Ревелль принялся объяснять, что произошло, ибо никогда не упускал случая приписать себе осведомленности обо всем и выступить в роли инструмента восстановления порядка. Выслушав заверения, выборные успокоились, но решили пойти со своими писарями на бойню и Суконный рынок, чтобы продемонстрировать гражданам свое участие.
– Мы должны посетить жилище убитого и позаботиться об уведомлении мастера его гильдии, чтобы его семье могла быть оказана поддержка, – промолвил де Релага. Забота о менее удачливых согражданах была типичной для него.
При расставании де Вулф напомнил им о других обязанностях перед законом.
– Поскольку убийца мертв, нет необходимости выставлять кого-либо перед королевскими судьями. Но те трое в тюрьме – это ваша забота.
Шериф не мог допустить, чтобы последнее слово оказалось не за ним:
– Я мог бы завтра судить их в суде графства за то, что они учинили драку в общественном месте. Но если вы хотите судить их за незаконную торговлю – пожалуйста.
После этого завершающего заявления они прошли еще несколько ярдов, затем де Вулф повернул в переулок Св. Мартина, а остальные продолжили путь к Ружмону. Тяжело вздохнув, коронер толкнул дверь и приготовился к очередному скандалу с женой. Иной встречи быть не могло, ведь он собирался сообщить ей о еще одной экспедиции на северное побережье.
Глава пятая,
в которой коронер Джон проводит
расследование
Несмотря на мрачные предчувствия Джона, Матильда встретила его на удивление приветливо. Она снова переоделась, и теперь на ней был синий киртл, один из ее лучших. Де Вулф попытался начать разговор с рассказа о потасовке на улице Южных ворот, но это ее не заинтересовало: мысли Матильды были заняты совсем другим.
– Ты хорошо разместил этого беднягу? Хотя что может быть хорошего в этом вульгарном трактире.
После того как Джон покалечился, сломав ногу, негодование по поводу Несты сдерживалось, но теперь вновь пошли в ход прежние колкости.
– Это лучший постоялый двор в городе – определенно лучше, чем делить комнату с потными паломниками на улице Злой Собаки, – огрызнулся де Вулф.
– Ему следовало остаться здесь. Тепло, спокойно и более подобающе для человека с его положением, – упорно продолжала Матильда.