Бельгийская новелла (Рас, Оуэн) - страница 3

Писатель убежден, что в нашу эпоху урбанизации человек должен помнить о корнях своих, о мечтах своих прародителей, о природе родного края. Когда-то истории, которые донес до нас автор, пересказывали из уст в уста, передавали из долины в долину народные сказители. Так было, по мнению автора, еще сто лет назад. Эти истории входили в сознание, в плоть и кровь тех, кто слушал, были частью их жизни, объяснением их удач и невзгод. Вне всякого сомнения, сказания, собранные Ф. Кизелем, — отчетливый элемент народной культуры, проясняющий мировоззрение и национальную психологию не только деревенских жителей, но и жителей современных городов. Хотя в рассказах встречаются библейские образы, рассказы эти сосредоточены на идеале простого человека — сразить нечестивых, тех, кто не боится ни черта, ни дьявола. Как и сами сказания, новеллы Кизеля красочны, мудры, поучительны.

Поэтическое, сказочное, фантастическое — основные черты современной бельгийской прозы. Правда, в данном случае слово «фантастическое» требует специального уточнения. Речь идет не о научных гипотезах, развиваемых беллетристом, а о необычайном, невозможном, невероятном, заставляющем насторожиться, испытать чувство страха. Так, в рассказе «Красотка из Арлона» девушка пугала своих женихов покойником, встающим из гроба. Не отры ваясь от реалий, от материала, писатель в то же время немного иронизирует над суевериями, наговорами, знамениями, появлением оборотней, колдунов и дьявола.

Нарочито страшные, а потому тонко иронизирующие романы и новеллы пишет и Томас Оуэн, считающий себя учеником Эдгара По. «Мое фантастическое — это „сверхъестественное“: завывание ветра в трубах, стук дождя по крыше, касанье птичьего крыла, крадущиеся шаги человека или животного в тени сада, тиканье маятника часов, которое вдруг становится различимым, скрип мебели, внезапно охватывающий вас запах духов любимой женщины» — так сам автор определяет предмет своей прозы. Разрабатывая специально эту тему, он ждет снисходительности от читателя, его согласия принять участие в предлагаемой игре, он обращает страх в шутку, достигая эффекта «черных юмористов».

Включенный в сборник рассказ «И они вновь обрели друг друга» популярного в Бельгии писателя Томаса Оуэна может дать представление о своеобразной «фантастической прозе». Переход ничего не замечающих влюбленных в «иное измерение» подтверждается писателем буквально, желаемое выдается за действительное, гипербола получает оправдание. Поневоле задаешься вопросом: не картина ли Шагала «Новобрачные» подсказала развязку рассказа?