– Гм-м, гм-м. – Правая рука Лобова непроизвольно, как бы сама собой, вне всякого взаимодействия с головой, сползла с руля и принялась мучить радиоприемник. Так и не остановившись ни на одной из радиостанций, рука вдруг упокоилась и вновь легла на руль. – Давай-ка оставим в покое это… Эту твою жизненную философию.
Только теперь Валентин сообразил, что хватил через край. Все-таки все эти любови штука глубоко личная, и всегда есть опасность, что, даже ведя чисто теоретическую беседу, один из собеседников начнет примерять слова и доводы второго лично на себя. Поэтому, выждав пару-тройку минут, чтобы, так сказать, подвести черту под предыдущей частью разговора, Валентин спросил:
– А какова общая диспозиция, Роман Михайлович? Вы обещали в курс дела ввести, а сами все молчите и молчите. Или мне не по чину знать общее состояние дел? – с наигранной обидой поинтересовался он.
– Да, пожалуй, ты прав. Давно пора поговорить о деле, а не чепуху всякую языками перемалывать, – согласился Лобов. – Ракитин, как ты уже знаешь, работал в четырнадцатом веке. В определенном смысле ему повезло, потому что на Рыбаса и его рыбасоидов он вышел достаточно быстро. Правильнее сказать – наткнулся. Этому и, вообще, удачной в целом работе Ракитина поспособствовало то, что он занял весьма высокое место в тамошней феодальной иерархии. Как мы и предполагали, Рыбас в том веке еще не обладал теми способностями, какие у него имеются ныне. В целом стратегию Рыбаса в четырнадцатом веке можно охарактеризовать как стремление поставить под свой контроль высших должностных лиц государства и посредством разного рода интриг устроить гражданскую войну. Почему он это делает, каков его профит в этом случае, нам выяснить не удалось. Да и помешать ему, по большому счету, – тоже. Как ни старался Саша Ракитин выступить в роли миротворца, помешать Рыбасу кардинальным образом он не сумел. Главное наше достижение – это ликвидация правой руки Рыбаса, Кихтенко, а также около тысячи, без малого, рядовых рыбасоидов.
– Ого! – воскликнул Валентин. – Это же настоящий, большой успех!
– Да, это успех, – согласился Лобов. – В этом деле как раз и погибла… гм-м, гм-м, Сашина жена. Она взорвала пороховые погреба в Кремле, пожертвовав собой. Саша потому так и переживает случившиеся, что сделала она это, спасая его.
– Вот дьявол! Теперь понятно, чего он такой замороженный… Роман Михайлович, давайте лучше не будем про чувства эти самые, а то они опять заведут нас куда-нибудь не туда.
– Мы здесь, в двадцать первом веке, благодаря стараниям Нины Федоровны заметили резкое увеличение количества рыбасоидов. В «Газойле» новых сотрудников начали ежедневно принимать пачками. И все они без исключения оказывались рыбасоидами. Какую-то пакость Рыбас готовил, вне всякого сомнения. А в четырнадцатом веке вся эта банда собралась в Кремле. Ну Саша их… Также ему удалось установить, каким образом рыбасоиды появляются у нас. В Сходненском ковше есть, вернее, был портал, через который они и шныряли. Еще не знаю, хорошо это или плохо, но Саша добился его закрытия.