— Сколько вам платят в банке, Леонид?
— улыбнулась Наташа.
— Восемьсот долларов, — не без гордости ответил Гуральник и принялся загибать пальцы, — плюс страховка, плюс бесплатные обеды, плюс…
— Двух тысяч вам хватит для начала? — перебила его Наташа.
— Если для начала — то да! — с достоинством кивнул Леонид. — Но…
— Возьмите, — Наташа положила перед ним пачку стодолларовых купюр, — это вам за пять месяцев вперед.
— Ай-ай-ай, Леня, как не стыдно… — укоризненно покачав головой, тихо сказал Сергей.
— Ладно, — Гуральник тяжко вздохнул и, наконец, согласился, — за компанию, говорят, и жид удавился. А деньги пока уберите — они вам еще пригодятся для моих похорон, когда Сонечка узнает, что я ушел из банка…
— Ну вот и хорошо! — воскликнула Наташа. — А теперь мне хотелось бы услышать от господ экономистов, что за предложение отправляли они «Мицушибе» и как нам действовать на переговорах с японцами.
— Да предложенье-то было вполне стандартное, — развел руками Сергей. — Обычное совместное производство, просто мы разжевали им все до мелочей, просчитали за них каждую вложенную иену. Достоинства нашего проекта были настолько очевидны, что мне до сих пор не понятно, почему они не согласились.
— А что тут понимать? — усмехнулся Марат. — Они получили его в августе девяносто третьего, а в октябре в центре Москвы началась пальба из танков… Какой нормальный человек захочет связываться с такими партнерами?
— Ладно, ребята, это дело прошлое, а что мы можем предложить японцам сейчас, имея на руках эту штуку? — кивнув в сторону компьютера, спросил Коля.
— В принципе, я вижу два возможных варианта, — откликнулся Сергей. — Первый — промолчать об этом устройстве и заключить с ними договор, аналогичный предложенному семь лет назад, на выпуск того, что они посчитают нужным. В этом случае гарантирован резкий скачок курсовой стоимости акций завода. Выгодно продав их, можно будет подумать об организации собственного производства ваших приставок.
— Наших, Сергей… Наших приставок, — поправила его Наташа. — А второй вариант?
— Второй — показать нашу приставку японцам и договариваться о производстве именно этого изделия. Но лично мне этот вариант нравится меньше.
— Почему?
— В этом случае наши позиции на переговорах будут очень слабы. У нас нет других, конкурирующих источников инвестиций, наша приставка толком не испытана, формально ее рыночные перспективы неясны… Словом, мы попадаем в незавидное положение бедного родственника, пытающегося «впарить» свое изобретение богатому дядюшке. Японцы, конечно, согласятся — уж слишком очевидны достоинства приставки, — но условия при этом предложат самые, грабительские. Это же капиталисты — они просто сожрут нас с потрохами.