Тем временем его друг Ларри процветал. Они с Эллен купили себе домик на Файр-Айленде.
— Как тебе удалось этого добиться, Ларри?
— Кручусь, как чёртик на палочке, в конторе. Да и кроме того, не забывай, мы оба зарабатываем.
Два дохода, волшебная цифра. Он начал искать кого-то, кто живёт на свой собственный доход, скажем, дизайнера со студией. Вивиан Фрейзер была привлекав тельной женщиной тридцати одного года, умная и язвительная, получавшая, как он прикинул, около двадцати тысяч в год. Она, наверно, была бы глубоко разочарована, узнав, что, несмотря на все старания, которые она уделяла своему облику, по крайней мере, один человек рассматривает её лишь с точки зрения платёжеспособности.
Не давая ей понять о своих замыслах, он заводил с ней разговоры типа «интересно, а вы не пробовали себя представить в роли матери?» Его волновала мысль, что в силу определённых усилий в доме может воцариться эмоциональная стабильность и финансовая независимость. Но кого бы он ни привёл в дом, рано или поздно она должна будет очутиться в его спальне, куда домашний сыщик тащит все свои дела — от требований сока до плохих снов, и у Теда не было уверенности, что оказавшаяся рядом с ним женщина сможет принять Билли с его «народцем», и он никак не мог отделаться от этих мыслей.
Как-то Билли и Вивиан мельком встретились вечером, и Тед спросил Билли: «Тебе нравится Вивиан?», понимая, что вопрос бессмыслен, ибо на самом деле он хотел бы услышать что-то вроде: «О, да, она прекрасная женщина. Я чувствую, что мы сможем найти с ней общий язык, и, знаешь ли, промышленные дизайнеры неплохо зарабатывают, что было бы нам весьма кстати, не говоря уж о её эмоциональности, которую она внесёт в дом».
— Ага, — сказал мальчик.
Ларри и Эллен пригласили Теда с Билли на Файр-Айленд посмотреть их новый дом и провести в нём уикэнд. Была приглашена ещё одна пара с их десятилетней дочерью. Пока дети играли на пляже, взрослые пили шампанское. Тед позволил себе расслабиться, хотя не мог забыть своих намерений. Он бы тоже с удовольствием жил в такой роскоши в пляжном доме, куда его готова была бы каждый уик-энд унести машина; зимний отдых в тёплом доме, которого, как и других излишеств, у него никогда не было… восемьдесят пять тысяч долларов, которые ему нужно выложить до восемнадцатилетнего возраста, — и никто, кроме него, не поможет ребёнку встать на ноги. Если бы на веранде пляжного домика появилась в мешковатом свитере Добрая Фея из детских сказок Билли и спросила бы: «Что я могу для тебя сделать», — он бы сказал: «Через пол года я хочу окончательно встать на ноги».