— Не жуй. Тяни, — попробовал подучить нежданного сообщника Мем, и голоса на другом конце конюшни, где горела неяркая лампа и, по всей видимости, накрыта была трапеза, примолкли.
В соседнем деннике шумно отряхнулась лошадь.
— Я ему хотел отсоветовать, да он не послушал, против «нравится» доводов не напасешься, — продолжил после некоторой паузы второй собеседник, и снова потекла неторопливая беседа.
Веревка была новая, развязывалась плохо, зато жевалась и тянулась преотлично, и меньше чем через четверть стражи разжеванный узел и переплетения ослабли настолько, что веревку стало можно сдвинуть а потом и вовсе снять. Еще через несколько мгновений Мем был полностью свободен, хотя и чувствовал себя слегка ошалевшим от происходящего. Выбраться из денника можно было через верх — решетки до потолка не доходили. Или открыть дверь, запертую снаружи на тяжелую щеколду. Что это все такое? Куда он попал? Почему он здесь? Почему он жив, если северяне планировали его убить?.. Непонятно. Но уходить отсюда нужно было по-любому.
Ненадолго Мем задумался. Можно было медленно и тихо уйти одному.
Его толкнули в спину мордой.
А можно было… Можно было опоздать, если отправиться на Гостинную пешком. Если вывод, что убивают связанных с тыквой, верен, значит, опасность грозит не только Мему. Значит, Яся тоже в опасности. Нужно не думать о лишнем, не терять время зря и поторопиться.
Мем выглянул сквозь решетку за пределы денника, стараясь рассмотреть, как заперты ворота. Похоже, они заперты были никак. Изнутри на засов, не серьезнее того, что запирал денник. Однако с улицы, из-за ворот, время от времени долетал какой-то шум. Похоже, что играла свадебная музыка. Обычное дело для этого времени года. Там люди, возможно — много людей. И внутри конюшни эти двое. Как вырваться отсюда? Охранять его почти не охраняют, надеются на путы, но кто знает, где он находится? А если далеко за городом?..
Стараясь действовать как можно тише, Мем измерил локтем сброшенную веревку и счел ее достаточной. Просунул в щечные кольца недоуздка, продел своему освободителю в рот и связал в густой гриве на шее, изобразив примитивную уздечку. Тут впервые он померялся с новым товарищем ростом. Конь, которого Мем решил увести, был не конь, а конище. Ломовое чудовище, копыта со столовое блюдо, холка под потолком, спина как кровать, а длинная грива по-деревенски расчесана на обе стороны. Впрочем, выбирать было не из чего, по соседству стояли такие же, только гнедые. Ничего, и это тоже лошадь, утешил себя Мем. Доехать до среднего города сгодится.