— Сначала я должен увидеть твои раны, — возразил он. — Пусть я буду даже… Это все твой запах.
— Вот как? — она попыталась вложить в голос обиду и огорчение.
— Именно твой запах. Запах твоей кожи, твоих волос. Ты делаешь меня твердым.
Ру никогда прежде не получала подобного комплимента, но она могла видеть доказательства его правдивости.
— Ладно, осматривай, — милостиво согласилась она и легла. Шон приподнялся на локте и стал поворачивать ее лицо левой рукой.
— Это моя вина, — сказал он, его голос прозвучал убежденно, но не совсем ровно. — Мне не следовало задерживаться, чтобы закрыть студию.
— Вся вина лежит исключительно на Кавере, — возразила Ру. — Я слишком долго искала виноватого. Не стоит начинать все заново. Первый год после изнасилования я думала: «Что, если бы я не надела то зеленое платье? Если бы я не позволила ему держать меня за руку? Поцеловать меня? Танцевать со мной медленный танец? Может, моя вина в том, что я выглядела слишком соблазнительно? Была ли я виновата в том, что отнеслась к нему, как к любому другому парню, с которым пошла бы на свидание?» Нет, это была его вина, в том, что он превратил обычный вечер девочки-подростка из свидания в ад.
Пальцы Шона нежно взяли ее подбородок и повернули ее лицо, чтобы он мог осмотреть ее синяки. Он поцеловал кровоподтек на ее шее и стал опускать покрывало ниже, чтобы осмотреть все ее тело. Она сдержалась и не стала снова натягивать покрывало на себя. Эта интимность была великолепной и невероятно возбуждающей, но Ру к ней совершенно не привыкла.
— Никто не был ко мне так близко, — сказала она. — Включая врача, который часто меня осматривал.
Затем она велела себе заткнуться. Ее просто несет.
— Никто не должен тебя часто осматривать, — рассеянно пробормотал Шон. — Никто, кроме меня.
Его пальцы, казавшиеся белыми даже на ее коже цвета магнолии, коснулись темного синяка на ее ребрах.
— Ты сильно пострадала?
— Тело тянет, и все болит, — согласилась Ру. — Думаю, мышцы у меня тогда все еще были напряжены, и когда мне влетело…
Он очень нежно коснулся ее бока, его рука была слишком близко от ее груди.
— Ты сможешь танцевать сегодня? Нам нужно позвонить Сильвии и отменить выступление, если ты не в состоянии. Она сможет взять Томпсона и Джулию.
Он был все еще возбужден. Ей потребовались огромные усилия, чтобы вспомнить о своих ноющих мышцах.
— Я не знаю, — ответила она, стараясь скрыть, насколько тяжело она дышит.
— Повернись, — сказал он, и она послушно выполнила его просьбу. — Как твоя спина?
Она проверила, подвигав плечами.
— Вроде, в порядке.