«И это не притворство, — решила я. — Такой интерес трудно изобразить, если только ты не гениальный актер».
Наблюдая за ними, я совсем потеряла бдительность. Над головой пронеслась чайка и пронзительно, очень жалобно вскрикнула. Я на секунду отвлеклась, провожая взглядом ее полет, и тут услышала нечто такое, что окончательно привело меня в чувство.
— А ты кто? — с надеждой в голосе спросил мой ребенок. — Ты не мой папа?
Внутри у меня все похолодело. С замершим сердцем, я ждала его ответа. Что же ответит мужчина на такой вопрос, чтобы не обидеть и не ранить ребенка, я просто представить себе не могла. Оставалось только молить Бога, чтобы ему это удалось. Но я так ничего и не услышала и только видела, как Павел что-то долго и серьезно объяснял Кате. И похоже, Катю его ответ устроил. Она важно, по-взрослому кивнула и снова как ни в чем не бывало занялась строительством. Я облегченно вздохнула. Я была почти благодарна ему. Я говорю «почти», потому что, не будь Павла, не было бы и вопроса.
Я встала и, стряхнув в себя песок, собралась было уже подойти к ним... Но в этот момент оба они: и Павел, и Катя — поднялись на ноги, меня так и не замечая. Катя, увязая ножками в песке, пробежала несколько шагов в ту сторону, куда ей указал Павел, и что-то подхватила с земли. Это оказалось перо чайки, которое Катя, вернувшись, водрузила на верхушку замка, который они вместе соорудили. Это было величественное строение со множеством башенок, окруженное песчаным валом, наверно призванным изображать крепостную стену. В это время Павел обернулся, заметил меня и, помахав рукой, что-то сказал Кате. Она тут же вскочила и бросилась мне навстречу.
— Мама, мамочка. Посмотри, какой мы построили дворец, — закричала она и, схватив меня за руку, потащила.
Павел стоял на месте. Солнце светило ему в глаза и он, немного щурясь, смотрел на нас. Наткнувшись на его взгляд, я смутилась, вспомнив о своей обнаженности, хотя ни наглым, ни раздевающим назвать этот взгляд было нельзя — его вполне можно было назвать обычным и даже безразличным, если бы в нем едва уловимо не просвечивало что-то напоминающее одобрение или даже восхищение. Но с меня и этого было достаточно, чтобы вогнать в краску.
Я никогда не рассматривала свою фигуру как эталон красоты женского тела. Вот глядя на него, действительно, трудно было сдержать восхищение. Он был великолепен настолько, что даже я, всегда ставившая красоту мужчины на последнее место, не могла этого не признать. Высокий, стройный, с красивым и умным лицом. Не хватало только фотографа, чтобы заснять этого «Мистера» для обложки популярного журнала для женщин.