Знаки… знаки… — снова повторял Иннокентий, бессмысленно стуча пальцами по клавишам компьютера.
На экране монитора возникала бесконечная строчка из беспорядочного набора цифр, букв, символов.
В какой‑то момент палец Водоплясова задел длинную клавишу, отвечающую за пробелы между словами, и он тут же громко воскликнул:
— Знаки! Конечно же знаки!.. — Иннокентий едва не запел от радости. — Как же это раньше не пришло мне в голову?
Дело в том, что глаз человека настроен на видимый спектр изображения, к которому относятся буквы, цифры, символы, а в условно–невидимый диапазон попадают так называемые пробелы. К примеру, когда мы пишем ручкой, нашему глазу безразлично, какое расстояние оставляет пишущий между словами, не правда ли? Пустота она и есть пустота! Но для компьютера удар по любой клавише — это след в его памяти и знак на мониторе. Причем неважно, по какой клавише вы стучите: буквенной, цифровой, по клавише с символами или по той, что отделяет одно слово от другого. Каждый удар — это знак: вот что главное!..
Осенившая Водоплясова идея показалась ему настолько очевидной и отвечающей всем его требованиям, что Иннокентий, более не раздумывая, приступил к ее реализации.
А заключалась она в следующем: «ключ», или код–команда для активизации наночипа, представлял собой ключевую фразу или набор цифр, букв или символов, но это все было для отвода глаз. На самом деле «ключиком» являлся определенный ритм и количество пробелов, которые почти невозможно зафиксировать глазами. И когда кодовую фразу набирал непосвященный человек, наночип «не просыпался», и Водоплясов без опасения быть пойманным за руку имел возможность сослаться на собственную «энергетику»…
Только после того как изобретатель несколько раз проверил эффективность «откорректированного» им процесса «пробуждения» наночипа, он и решил сообщить Молоканову о том, что готов к демонстрации опытного образца. Иннокентию было любопытно, попросит ли Молоканов сообщить ему код активизации наночипа или оставит это на усмотрение изобретателя.
Во время первой демонстрации Аристарх Петрович не высказал никаких пожеланий до самого конца испытаний, и Иннокентий уже подумывал, не перестраховался ли он со своим тайным «ключиком». Однако, начав в честь изобретателя хвалебную речь, в которой сулил Иннокентию златые горы, Молоканов спокойно напомнил юбиляру:
Иннокентий, надеюсь, ты не забыл, что мы с тобой равноправные партнеры, причем единственные?
К чему такой вопрос, Аристарх Петрович? Как можно забыть об этом? — не понял Водоплясов.
Так, просто напоминаю… — Молоканов улыбнулся.