— Мне сегодня нужно столько успеть! Я побегу, ладно?
— Беги, конечно. — Он все понял и понуро улыбался. — Все-таки ты — самая лучшая, самая чистая, самая настоящая из всех… Надеюсь, это вижу не только я. Ну… Не смею задерживать. Не пойду за тобой, не бойся. Спасибо, что простила меня. Ты ведь простила?
Она кивнула, прикоснулась к его рукаву и зашагала прочь.
Поднимаясь по парадной лестнице, Ануш поражалась, насколько выросла из всего школьного: из этих коридоров, запахов, из несвободы. Для нее нынешней здесь было слишком тесно.
— Никогосова! Это ты? — раздался громкий шепот.
Она оглянулась.
— Мы тут, зайди на минутку!
Из приоткрытой двери женского туалета тянуло табачным дымом.
— Вы с ума сошли?! — шепотом закричала она. — Совсем, да? Сейчас вам покурят!
— Ой, да брось ты! Мы уже тут не учимся, — хихикнула высокая Валька Вострикова, такая красавица, что запретить ей что-либо казалось противоестественным.
— Скоро звонок. Не в коридоре же курить, — добавила Кременчук.
Лида Липкина сидела на подоконнике, держа в руках сразу три мобильных, словно собиралась ими жонглировать. Липкина, Вострикова и Кременчук были высшей лигой старших классов. Сблизиться с этой компанией насмешниц мечтал каждый. Лиду уже в девятом классе печатали в «Собеседнике». Маленькая, бойкая, честолюбивая, она умела мгновенно сбить спесь не только с нахального одноклассника, но даже с зарвавшегося учителя физики. У Вали Востриковой мама была актриса, а отец — театральный художник. Стало быть, у всей компании были не только билеты на самые громкие премьеры в театрах Москвы, но еще стиль одежды и причесок, сочиненный специально для них. Алина Кременчук — хранительница веселья на троих в любое время года, при всякой погоде и каких угодно обстоятельствах. Алина умела разглядеть смешное там, где до сих пор не видел никто. Конечно, Ануш с Линой Крапивницкой (в замужестве Звонаревой) посматривали на троицу не без зависти, но сблизиться не пытались. Нюша не видела их с самого выпускного и должна была признать, что за эти годы они только отполировали свои достоинства.
Дверь распахнулась, и весь проем заняла грозная дама в ярко-зеленом кримиленовом костюме и пшеничном парике.
— Так! Это что такое? Вострикова! Никогосова! Кременчук! И… как тебя?
— Липкина.
— Да, и ты, Липкина. Марш в класс! А после урока — ко мне в кабинет.
— Мы тут уже не учимся, Галина Богдановна!
— Это я и сама вижу!
— Галина Богдановна! У нее свадьба! — Покатываясь со смеху, Вострикова ткнула пальцем в Нюшу.
— Свадьба бывает только у тех, кто умеет нормально себя вести! — уверенно сообщила директриса, которая признавала жизнь только такой, какой та должна быть.