Преобладающая страсть (Майкл) - страница 127

– Знаю, – сказала София. – Я хотела лишь обратить на это внимание.

– Действительно ли именно специализированная направленность программ привлекает рекламодателей? – спросила Валери. Она так долго молчала, что звук ее голоса вызвал удивление. – Я полагала, что определяющими факторами являются возраст, социальное положение, доход, образование.

– Несомненно, – ответил Ник, – но рекламодатели предпочитают мужчин.

– Покупающих по-крупному, – глубокомысленно заметил Эрл. – Женщины приобретают преимущественно мастику для полов и аспирин; немногие из них приобретают автомобили и страховые полисы.

Валери переглянулась с Софией, и они рассмеялись.

– Ну что ж, одинокие женщины могли бы…, – начал было Эрл, но от необходимости продолжать его спасло появление официанта.

На протяжении обеда они переходили от обсуждения одних проблем к другим: от политических проблем Вирджинии к предстоящим выборам Президента; от разгула насилия на Ближнем Востоке и удорожания авиатарифов к скандалу вокруг Джима и Тамми Беккеров. Обсуждали проект телепрограммы, посвященной телепроповедникам, предпочтительные ракурсы показа. София многозначительно взглянула на Валери, ожидая, что она скажет что-нибудь о Лили и о Грейсвилле, но та промолчала. Она не проронила ни слова до конца вечера, наслаждаясь царившей за столом атмосферой дружбы и ощущением сопричастности.

– Кого подбросить до дома? – спросил Эрл, отодвигая стул, после того, как отставил в сторону третью чашку кофе.

Остальные последовали его примеру и стали выходить из-за стола.

– Валери, – обратился Ник, – могла бы ты задержаться на минуту?

– Конечно, – сказала она, садясь на свое место.

Ник попрощался с остальными и вернулся к столу. Они сидели друг напротив друга; фужеры, кофейные чашки, скомканные салфетки лежали между ними на большом круглом столе. Ник, подозвав официанта, заказал коньяк.

– Валкирия?

– Да, спасибо.

Было тихо. Отодвинувшись от стола и опершись о спинку стула, Ник скрестил свои длинные ноги и провел салфеткой по кончикам пальцев. Валери сидела выпрямившись. Красное шерстяное платье с длинными рукавами и высоким воротом в колеблющемся свете свечей придавало ее лицу розоватый оттенок. Стеклянные серьги, заменившие бриллианты, которые пришлось продать, ловили неровный свет пламени и отражали его маленькими искорками прямо в глаза Нику, который с удивлением думал, что всякий раз, когда он видит Валери, она становилась прекраснее прежнего. С научной точки зрения подобное вряд ли возможно, если, конечно, не верить в принцип бесконечно расширяющейся красоты. Следовательно, главной причиной, должно быть, была его поврежденная память. И тем не менее он был готов поклясться, что его воспоминания о ней никогда не меркли: радости и огорчения с ней, так же как и ее необыкновенную красоту, все эти годы он помнил настолько отчетливо, словно постоянно видел ее перед собой.