Марфенька рассмеялась.
— Врё-ошь!
— Вот еще…
Марфенька удивленно посмотрела на человека, которому чужды людские слабости.
— Тебе хорошо! А я всем завидую! Чем лучше человек, тем больше завидую. Даже Ване Сотнику…
— Ха! — выдохнул Ванята. — Чему завидовать?
— Не знаю. Я не умею объяснять.
Марфенька наморщила лоб.
— Ты «Чапаева» видел?
— Ну да, — сказал Ванята.
— Я тоже видела. Несколько раз. На коне. А бурка, как туча…
Ванята пожал плечами.
— Что ж, по-твоему, Сотник — Чапаев, да?
— Не, он не Чапаев. Сотник — он другой. Он…
Марфенька запнулась, не умея объяснить Ваняте, кто же такой Сотник и что он из себя представляет.
— Ты чего нахмурился? — спросила она Ваняту. — Обиделся, что я про Сотника так говорю?
Молча шел Ванята рядом с Марфенькой. Конечно, Марфенька загнула со своим сравненьем. Но все равно ему было завидно, что есть на свете люди, о которых так тепло и преданно думают девчонки, похожие на лесной гриб подберезовик.
Ничего выдающегося в Нюське, то есть Анне Николаевне, Ванята не заметил.
Была она в синих матерчатых брюках с белыми заклепками на карманах. В руках коротенький хлыст. Возле дерева, ревниво поглядывая на хозяйку, стоял рослый гнедой конь.
Сначала Нюся рассказала про свеклу и живущую в ней сладкую медовую сахарозу, потом склонилась над пышным, зеленовато-бурым кустом, показала, сколько надо выдергивать из него ростков, а сколько оставлять, чтобы корни были тяжелыми, как слитки.
— Понятно? — спросила она. — Ну, тогда приступайте. Только смотрите… без брака!
Минута — и уже пляшет под Нюсей резвый шальной конь, просит большой быстрой дороги. Только тут Ванята понял, что сам залюбовался Нюсей, а может, и позавидовал ей.
Ребята подвертывали рукава, становились возле своих рядков. Ваняте не приходилось раньше полоть свеклу. Один раз он вместе с классом обрывал в колхозном саду яблоки, в другой — сажал вдоль большака тополя и гибкие упрямые липы. Вот, пожалуй, и все… Но там совсем иначе — поработал час-другой и шабаш. Не было там ни угрюмого бригадира Сотника, ни девчонки, похожей на гриб подберезовик, которая смотрит на тебя и думает: «Сейчас мы проверим, какой ты есть на самом деле, Ванята Пузырев!»
Ванята твердо решил, что не ударит лицом в грязь, выжмет сразу третью скорость и обставит всех козюркинских ребят. Пускай тогда чешут затылки и сами решают — шатун он или свойский боевой парень, с которым можно по-настоящему дружить, работать и вообще…
Ванята стал против густой, уходящей вдаль свекольной строчки, наклонился и начал один за другим выдергивать из земли хрупкие с розовой неокрепшей ножкой ростки.