Ночью мне снился Барраконда с мясницким топором, гоняющийся за мной по болоту. Я перепрыгивала с кочки на кочку, но потом вдруг упала. Профессор за шкирку поднял меня над землей и злорадно расхохотался. После чего он отволок меня на край скалы и скинул в пропасть.
Я проснулась в холодном поту и еле-еле смогла уснуть.
Но следующий сон был ничуть не лучше. На этот раз я бегала по полю в платье, изукрашенном мишенями, а весьма довольный Барраконда с рожками пулял по мне стрелами.
Серия снов, в которых меня убивает Барраконда, здорово меня выжали, и утром я проснулась с ощущением, что вовсе не спала. Совет должен был проходить рано утром. Ученики еще спали, когда я уныло брела по коридорам в сторону кабинета директора. Карит бодро шагал рядом со мной, высказываясь о красоте пейзажа и бедной на его взгляд обстановке школы. У дверей я попросила его замолчать ненадолго, робко постучалась и вошла в кабинет.
Меня встретил десяток обвиняющих взглядов. Обведя всех собравшихся виноватыми глазенками, я прошла к стулу напротив учительского стола и смерила нового директора виноватым взглядом. Кстати говоря, до этого момента мне не довелось пересечься с ним. Точнее, с ней.
Директриса была женщиной высокой, тонкой и очень строгой. Профессор Тарбииль отличалась сухим лицом, колючими маленькими глазами, тонкими надменно вздернутыми бровями, тоненьким носом и плотно сжатыми губами. Ее черное платье плотно закрывало шею и руки до самых кистей. В общем, для меня она была живым олицетворением строгости и дисциплины.
Конечно, другие учителя тоже выглядели серьезными и обвиняющими. Однако Аллистра с любопытством поглядывала на Карита, Франсис тоже нет-нет, да косилась на него. Лисборг, хоть и делал лицо холодным, смотрел на меня добрыми глазами. Вильверг, кажется, не выспался, поэтому был мрачнее тучи и взирал на меня как коршун на добычу. Раскерла, тоже приглашенная на разбирательство, поглядывала на меня с любопытством. Барраконда демонстративно смотрел в окно, прислонившись спиной к спинке кресла Аллистры и скрестив руки на груди. Зато Стирбург был весьма счастлив, покачивался с пятки на носок, напевая под нос какую-то песенку, и выглядел весьма добродушным.
— Витта Вилчот? — сухим неприятным голосом спросила профессор Тарбииль.
— Да, профессор, — подтвердила я, низко опустив голову.
— Вы пропустили две недели обучения школы, сбежав на пегасе. Любой ученик был бы сразу исключен по прошествии трех дней после побега. Но профессор Барраконда вступился за вас и просил дать вам шанс, рассмотреть дело об исключении до момента вашего прибытия. У вас должны быть веские объяснения касательно подобного поступка и пренебрежением к чувствам учительского коллектива и, разумеется, вашим родителей. Кроме того, вы пропустили немало уроков, и я сомневаюсь, что перед близящимися экзаменами первой четверти вы будете в состоянии справиться.