— Надеюсь, я не подведу тебя.
— Ты никогда не подведешь меня, — с нажимом проговорил он и поцеловал ее со страстью, которую скрывал с того дня, когда она пообещала выйти за него замуж. Она постаралась ответить тем же, но, как всегда, ее усилие не оправдалось.
— Прошу тебя, Джон, — задыхаясь, сказала она, — я сегодня долго ехала и устала.
— От меня?
— Нет! — Она почти выкрикнула это слово. — Не пытайся искать скрытый смысл во всех моих словах, иначе наша жизнь превратится в сплошной кошмар.
— Прости, — смутился он, — наверное, мне не всегда удается себя контролировать. Но я так люблю тебя, что…
— Что не можешь мне доверять, — закончила она, понимая, что должна развеять в конце концов его дурные опасения. — Не ревнуй меня к Николасу. Когда я сказала, что выйду замуж за тебя, я закрыла дверь в прошлое, и обещаю, что она никогда не откроется. Я не могла перестать любить Николаса, но жить с ним опять, делить мою жизнь с его жизнью — с этим покончено. Ты — мое будущее.
Довольный как никогда, Джон покинул ее квартиру, но, даже когда шаги его стихли, в воздухе все еще звучало эхо ее слов. «Все эти слова — ложь, — призналась она себе, — все — ложь». Она будет любить Николаса до самой смерти, и никогда другой мужчина не займет его места в ее сердце.
Утром ее депрессия исчезла вместе с ярким солнцем, и к тому времени, когда она оделась, чтобы идти в галерею, она чувствовала себя гораздо более беззаботно, чем раньше.
Понимая, как это важно для Джона, она уделила своей внешности больше внимания, чем обычно, перемерив несколько платьев, пока не остановилась наконец на рубиновом шерстяном костюме, который подчеркивал ее иссиня-черные волосы и придавал большую теплоту ее слегка загорелой коже.
Когда она приехала, галерея уже была переполнена людьми, и Джон, стоящий в центре толпы поклонников, помахал ей рукой. Но, незаметно покачав головой, она стала пробираться сквозь толпу, прежде всего желая увидеть свой портрет.
— Джейн? Это Джейн Гамильтон, не так ли?
Обернувшись, Джейн увидела девушку ее возраста, улыбавшуюся ей.
— Анна Гулдинг, не правда ли? — сказала Джейн.
— Да. Я только что увидела ваш портрет. Это лучшая работа Джона Мастерса.
— А я еще не видела портрет — по крайней мере, выставленным.
— Я сомневаюсь, что вам удастся увидеть его, — вокруг целая толпа народу. — Анна глубоко вздохнула. — Здесь как в пекле. Я сейчас упаду в обморок.
Отнесясь к этому как к обычной гиперболе, принятой в высшем обществе, Джейн слегка растерялась, когда увидела, что девушка на глазах начала бледнеть.