Они свернули в следующий проход и, чтобы отвлечься от неприятных мыслей, Карен заговорила о работе:
«Как дела с Гирнбахом? Они одобрили нашу работу?»
«Ах, это…» — Хаскейн быстро улыбнулся. — «Да, еще бы, ты как всегда на высоте. Но картинка им не понравилась. Я дал повозиться Фрисби, он придумал другой вариант. Конечно, придется немного изменить текст, кое-где переписать, чтобы соответствовал новому эскизу…»
Ну вот, все та же старая история! Сколько раз она негодовала из-за такого идиотизма, но сегодня была даже рада. Надо чем-нибудь загрузить мозг, отвлечь от бесплодных мыслей.
«Пришлете его мне?»
«Конечно, если хочешь сделать еще один заход».
«Я всегда готова». — Карен вошла в свою комнатку, за ней Дойль. Хаскейн неуверенно замер на пороге.
«О'кей. Я пришлю новый вариант. Но если тебе сейчас трудно… в общем, если я чем-нибудь могу помочь…»
«Не беспокойтесь, мистер Хаскейн», — сказала Карен. — «Спасибо, со мной все в порядке».
Хаскейн испарился.
Она отлично понимала, в чем дело. Шеф жаждал поболтать о том, что произошло. Ему не терпелось узнать, каково это: полгода не видеть мужа, потому что он пациент психбольницы, а потом приехать за ним, и…
Но прямо спросить он, конечно, не решался. А вызвать ее на разговор не получится — уж об этом Карен позаботится.
Она повернулась к столу, стащила легкую куртку; детектив застыл возле входа. В таком крошечном помещении два человека — уже толпа.
«Присаживайтесь, пожалуйста. Вот сюда. Если хотите, снимите куртку».
«Нет, все в порядке». — Дойль опустился на стул.
«Загляните в верхний ящик шкафа. Там должны лежать журналы. В основном, к сожалению, модная одежда и все в таком роде. Но по крайней мере будет хоть что-то полистать».
«Спасибо».
Но Дойль даже не подошел к шкафу. А когда посыльный принес новый эскиз вместе с ее прежним текстом и она приступила к работе, детектив наблюдал за ней.
Он сидел тихо и не мозолил глаза, но сам факт присутствия чужого человека выводил ее из себя. А может, все дело в причине, по которой он здесь находится?
В любом случае, день начинается неудачно. Новый художник придумал другую композицию, решил совсем убрать мотоцикл. Значит, ее заголовок уже не годится. А вместе с ним можно смело выбрасывать и весь текст.
Придется начать заново. Скомканных листов в мусорной корзине становилось все больше, а после трех-четырех неудачных попыток она наполнилась почти доверху. Наконец, примерно в полдень, Карен осенило.
Закончив текст, она сразу позвонила Хаскейну.
«Отлично», — откликнулся шеф. — «Слушай, в пол-первого я схожу перекусить. Подходи ко мне, когда вернусь, договорились?»