Я, естественно, вежливо ответил в стиле «да что вы, все совершенно замечательно» и поблагодарил за беспокойство о многострадальном душе. Про съемки так и не спросил. Наглости не хватило.
Часы показывали половину первого. Пора. Я неуверенно взял пульт в руки, чуть помедлил, но все же включил телевизор. На том самом канале кроме привычных «черных мошек» ничего не было. Совсем. Чего и следовало ожидать…. В общем-то. Но почему-то стало очень грустно и немного тоскливо. Только сейчас я понял, что все же очень надеялся на чудо. Потому как мало чудес осталось на свете. До безобразия мало.
Тяжело вздохнув, я повернулся назад и… столкнулся глазами с тем самым парнем-ведущим. Уже знакомая студия готовилась к съемкам передачи. Суетились техники с камерами, какая-то женщина несла внушительного вида коробку. Невысокий человечек, похожий немного на французского комика Луи де Фюнеса, раскладывал на столе какие-то бумаги.
А Ведущий просто сидел на мягком диванчике и курил. Нога на ногу, темно-синий пиджак расстегнут, галстук висит неровно.
— Не волнуйтесь, Олег Геннадьевич, героем нашей передачи будете не вы.
— Как?! Но… я же слышал…
— Вы слышали только то, — спокойным голосом ответил Ведущий, — что предназначалось только вам.
— То есть…
— То есть информация была весьма и весьма конфиденциальной. Только для меня и вас.
— Вы… кто? — банальность сорвалась с языка будто сама собой.
— Мы? — он затянулся и выпустил тоненькую струйки дыма, — сложно объяснить. И, наверно, не нужно. Главное, что вам надо знать… давай на ты? Да? Вот и славненько… главное, что тебе нужно знать, что мы не причиняем никому зла и действуем бескорыстно.
— Так не бывает, — освоившись немного, я стал чувствовать себя увереннее, — корысть есть всегда. Любой человек всегда имеет корысть. Без этого нельзя.
— Это если человек, — загадочно произнес Ведущий.
Смысл сказанного дошел не сразу, зато когда дошел… Будто воздух кончился и слова разбежались куда-то. Я сдавленно вздохнул, а он посмотрел на меня с легкой иронией. Словно на маленького мальчика, которому муха слоном померещилась.
— Успокойтесь, лично я — человек, и ничто человеческое мне не чуждо.
На какой-то промежуток времени вдруг появилось такое чувство, что мое тело мне не подчиняется. Дыхание нормализовалось, и оно (тело то есть) присело на диванчик, рядом с собеседником. А я сам был словно «бесплатным довеском». Но чувство быстро исчезло, тело снова подчинялось беспрекословно.
— Так-то лучше. А теперь — поговорим.
Разговор вышел коротким, но весьма информативным. За считанные минуты узнал, что встретился с представителями некой «научной группы», целью которой стала безвозмездная помощь таким, как я. Потому как, мол, «чем меньше будет невысыпающихся, тем меньше будет общий фон нервной нагрузки, и мир станет лучше». Невероятно, но почему-то верилось. Что может быть лучше, чем спокойный, уравновешенный мир?!