-Донован, давно не виделись, - хмуро проговорила Джилл, подойдя к решётке.
-Добрый день, мисс... простите, не знаю вашего настоящего имени, - ответил Трент, даже не поворачивая головы.
-Оно сейчас не имеет значения. Хотя если мы перешли на личности, то почему бы не рассказать о других людях: о Виктории Морен, например?
При упоминании о Виктории, Донован всё-таки не смог сохранить самообладания и его взгляд стал более осмысленным.
-Я ничего не знаю, - ответил Трент, хотя Джилл уже поняла, что Донован лжёт.
Ей сейчас очень хотелось накинуть на этого меланхоличного дурака и вытрясти из него всю информацию. Обычно, Джилл старалась не проявлять эмоций по отношению к людям, фигурирующим в деле, но Донован даже её начал нервировать. Его арестовали не просто по ложному обвинения, а из-за недоразумения. Ему достаточно лишь объяснить ситуацию полицейским и выйти на свободу с чистой совестью. Но Донован не только не оправдывался, а скорее даже наоборот, хотел ухудшить своё положение.
-Послушай, Донован, вот только не делай из меня дуру! - настойчиво и с молниями в глазах проговорила Джилл. - Ты знаком с мисс Морен, а она знакома с тобой.
Чтобы подкрепить сказанное фактами, Джилл достала из кармана фотографию, которые она прихватила из дома Виктории.
-"Будьте счастливы. Т.Д." Что означает это Т.Д., я не буду спрашивать ведь и так всё понятно. На этой фотографии изображён ты, малышка Виктория, и, скорее всего, её отец.
-Да оставьте вы меня в покое! - вспылил Донован и вскочил с кровати.
На этот раз Джилл не отпрянула назад, потому что и ожидала подобного эффекта. Если эмоции начинают возвращаться к Тренту, то это означает, что она дёргает за нужные ниточки, которые в конечном счёте приведут её к разыскиваемому убийце.
-Не могу. Не буду лгать - я всего не знаю. Однако, роль Виктории во всём этом деле... она не укладывается у меня в голове. Как она связана с разыскиваемым маньяком? - настойчиво проговорила Джилл.
-А вы ещё не догадались? - впервые за всё это время усмехнулся Трент.
-Я надеялась, что вы мне в этом поможете.
В этот момент Донован повернулся спиной к собеседнице, сделал несколько шагов по направлению к стенке и вздохнул. Это означало, что сейчас последует долгий рассказ, перевернувший жизнь этого человека.
-Виктория, - произнёс со всей присущей ему теплотой Донован. - Он всегда гордился своей ненаглядной дочерью.
-Её отец? - уточнила Джилл, хотя ответ и так был ясен.
-Уже в 7 лет она начала петь в хоре. Трудно было не прийти в восторг от этого ангельского голоса, которому в будущем было суждено стать светом в этой мрачной пустыне. Однако в 12 лет с Викторией произошло несчастье.