Белокурый решил, что не стоит развивать тему, и откинулся на спинку сиденья.
— Ай! — тут же вскрикнул он. — Что-то острое лежит в багажнике, меня только что кольнуло в спину!
— Это, наверное, вешалка моей жены, — сказал доктор, резко притормозив на повороте. Небо и голубое море за окном сменились белыми отвесными скалами и зарослями лаванды. — Мы никогда никуда не ездим без этой штуки.
— А что, вы куда-то собираетесь поехать?
— Вы угадали, — ответил доктор. — Как только закончу всё с виллой «Арго», увезу жену из этого гадкого места… навсегда!
Он нажал на педаль газа, и трём поджигателям пришлось ухватиться за ручки.
Потом кудрявый решил поинтересоваться:
— Простите, но… если вы с женой собираетесь уезжать, почему вас так заботит судьба этого дома на утёсе, всех этих дверей и ключей?
На этот раз доктор, похоже, утратил спокойствие и выплеснул всю накопившуюся злобу.
— Вы правильно говорите! Но я не такой человек, как все! Я не притворяюсь, будто вижу то, чего нет в реальности и что создано только воображением! Это дело принципа! Уже столько лет наблюдаю за ними! Годы! Мне приходится выслушивать больных, стариков, умирающих, сумасшедших. И все — кто больше, кто меньше — так или иначе что-то знают про эту историю. Дверь тут, дверь там. Эти старые ключи, хранившиеся в шкатулке и вдруг исчезнувшие! Владелец виллы «Арго», который не покидает её никогда! Сумасшедший часовщик, который вдруг исчезает, женщина, которая падает с утёса, лондонские близнецы, которые всюду суют свой нос… Эх, знаете, что я вам скажу! Пришла наконец пора сказать: хватит!
— На кого вы работаете? — спросил вдруг Войнич, до сих пор молчавший.
— Простите, не понял.
Словно некое предвестие, на фоне облачного неба чётко обрисовалась башенка виллы «Арго».
— Я спросил, на кого вы работаете. Видите ли, все ваши эмоциональные слова не производят на меня ни малейшего впечатления. Лично я считаю, что кто-то уговорил вас за кругленькую сумму собрать ключи и убрать дом с утёса, а потом скрыться.
Доктор Боуэн даже побагровел от негодования.
— Как вы позволяете себе столь скверные подозрения?
— Я ничего не подозреваю, дорогой доктор. Я всего лишь спрашиваю. Если вы с женой задумали уехать, кругленькая сумма могла бы оказаться для вас весьма кстати.
Слова Войнича настолько возмутили Боуэна, что у него не нашлось подходящих выражений для отповеди, и он предпочёл промолчать, тем самым давая понять, как сильно обижен, и только ещё крепче сжал руль, словно скалолаз верёвку.
Войнич со своей стороны, дождавшись столь желанной тишины, продолжал оглядывать морской простор, вздыхая при мысли о своей машине, которую унесло в море со всем содержимым, включая его драгоценную рукопись.