— Таводи, — прошептал он.
Он почувствовал прикосновение рук деда — такое
легкое прикосновение таких тяжелых сильных рук. Морщинистую задубелую кожу на своей щеке.
— Послушай, — сказал дед. — Доктора говорят, что ты умрешь. Я не верю. И ты не должен этому верить. Ты должен верить в то, что будешь жить, и тогда все так и будет. Ты меня понимаешь?
— Да, дедушка, — сказал мальчик.
— Отлично, — фыркнул Таводи. — Я отнесу тебя в потельню. Наверное, будет немного больно.
Но боли не было. Вместо нее накатились потрясающие, колыхающиеся ощущения, ритмическое движение через комнату, открывание двери и то, как мать стояла рядом с ней, прикасаясь к мальчику, когда тот проплывал мимо. Очутившись в ночи, мальчик попытался прищурившись разглядеть над собой, сияющие россыпи звезд в движущемся тумане. Порыв ветра был теплее того, что мальчик ощущал внутри самого себя. И вот они в потельне.
Внутри потельни он чувствовал себя удивительно легким и счастливым. Он доверял Таводи. Все, разумеется, закончится хорошо. Внезапно пополз пар, зашипела вода на раскаленных камнях — мальчик стал постепенно замечать стены небольшого домика, сделанного без единого гвоздя. В крыше была проделана небольшая дыра, а вторая — побольше — в земляном полу. Рядом с ней лежали переплетенные корневища, собранные для топки. Сосна.
Сильные руки положили мальчика на низкий деревянный помост — единственную мебель в комнатке. Он почувствовал, как дедушка снимает с него одеяла, услышал рев пламени, бушевавшего внутри его тела, он задохнулся от внезапно нахлынувшего жара. Мальчик почувствовал руки деда на своих руках. Ястребиные глаза деда пронзали его глаза. Мальчик был гол, но ему стало теплее. Он почувствовал, как рядом задвигался Таводи, и новый пар хлынул на него, обволакивая. Вроде бы ветер затих за стенами потельни, и на мальчика внезапно снизошло чувство величайшего покоя. Он почувствовал, как из его тела истекают — поток за потоком — реки.
Открыв глаза, он увидел изборожденное морщинами лицо Таводи, глаза, полученные — так действительно считалось — от таводи — ястреба, по имени которого звали старика. Дед сидел голый возле него на корточках.
— Я болен? — спросил мальчик.
— Да. Но с тобой будет все в порядке.
— Она очень злится на меня за то, что я убежал?
— Она боится за тебя. Но позже — разозлится.
Мальчик откинул голову на деревянный помост, благодарный горячему, обволакивающему его пару.
— Таводи… Я видел волка.
Дед не произнес ни слова, но внимательно посмотрел мальчику в лицо.
— Это был огромный серый волк, цвета тумана. Иногда я мог видеть прямо сквозь него.