Сейчас он заметил кое-что еще. Женщина смотрела на него с неловкостью, близкой к страху. Она боялась, и на мгновение он неправильно понял ситуацию и едва не протянул руку за своей одеждой. Затем до Дэйна дошло, что она боится, что не понравится ему, что он не возьмет ее и она останется без денег. Ей хотелось, чтобы он ее хотел — ради нее самой.
Дэйн нагнулся и снял трусики, и Кацуко тут же оказалась рядом с ним. Обеими руками она взяла его пенис, а затем моментально нагнулась и взяла его в рот. Дэйн почувствовал, как начинает разбухать его плоть. Тогда женщина отпрянула, кинулась к вороху лежащих на полу одеял и откинула их. Он скользнул рядом с ней, и Кацуко моментально оказалась на нем, и он вошел в нее. Он ощущал се запах, совершенно не похожий на запах белых людей, но не почувствовал отвращения. Она двигалась, словно оглаживая его тело своим, и Дэйн чувствовал потрясающие ощущения, словно самое его существо оказалось в каком-то чувственном потоке, и этот поток струится и внутри, и снаружи. Женщина развернулась, и в последний раз увидев ее лицо, он почувствовал, как она скользит вниз и находит губами его член, а затем, повернувшись, снова насаживается на него, почувствовал массу ее волос, ее медленный, но постепенно убыстряющийся ритм, как она приноравливается к его движению, ощущая бьющийся в нем пульс. Дэйн услышал, как она вскрикнула, но был слишком погружен в пучину, чтобы обращать на это внимание, и тут же почувствовал, как огромная, приливная волна освобождения поднимает его с пола.
Она лежала на нем, и Дэйн опустил подбородок, чтобы взглянуть на ее макушку и вытянувшееся тело: она все еще держала его — ноги плотно сжаты, не выпускают его основную часть. Он закрыл глаза и не стал двигаться. Наконец женщина отпустила его и сползла с мужского тела. Дэйн услышал, как она шлепает куда-то, а затем возвращается. Почуял запах надушенного полотенца и почувствовал тепло, когда она принялась вытирать его. Подумал, что, наверное, может теперь поспать. Он никогда еще не ощущал себя таким сонным. Он чуть приоткрыл глаза, чтобы посмотреть, как Кацуко ложится в постель в каком-то тонком ночном одеянии. Очень скромном. Она сказала что-то по-японски, но Дэйн уже спал.
Утром он первым делом сунул руку под подушку, пытаясь нащупать нож, который всегда держал при себе. Вспомнив, где находится, он прошел в ванную комнату, вымыл лицо, вытерся руками и стряхнул с них воду.
Войдя в комнату, он увидел, что женщина прибирает постель. На ее лице блуждала девчоночья улыбка, несмотря на то, что само лицо явно принадлежало женщине средних лет.