Да, барон был стар и некрасив до безобразия; тем не менее многие яркие дамы всячески старались обратить на себя его внимание, вожделея его богатства и титула. Их даже не смущали некоторые неприятные привычки миллионера. Говорили, например, что у себя дома барон обычно после еды вынимал вставную челюсть и отдавал ее стоящему за спиной лакею – прополоскать. Но ведь это пустяки!
Так что фон Кнопс привык к вниманию «блестящих» женщин и наслаждался им. Подагра не мешала его буйному темпераменту и не умаляла его сексуального аппетита. Старик имел так много любовниц, что не всех помнил по именам.
Но, впервые увидев Лили, барон фон Кнопс был поражен ее красотой и обаянием.
– Никогда бы не подумал, что найду в этом клоповнике такой бриллиант! – восхищенно сказал он приятелю.
Самомнение барона было столь же велико, как и его богатство; и он решил заполучить эту драгоценность. Он и не догадывался, что заманивший его в это заведение знакомый получил внушительную премию от хозяйки дома свиданий.
Заглотив брошенный ему крючок, барон стал регулярно наведываться в заведение мадам Мэри. Свои ухаживания старый развратник на первых порах прикрыл оберткой платонической любви. Ведь объектом его страсти была не обычная молодая проститутка, которую можно купить за пару червонцев. Поэтому, находя удовлетворение своей похоти у кафешантанных этуалей[10], пожилой поклонник являлся к Лили с цветами и конфетами, чтобы весь вечер изображать бескорыстного почитателя красоты и таланта юной богини.
Так прошел месяц, потом еще два, а барону по-прежнему не наскучило любоваться девушкой – ее задумчивыми глазами, словно лучащимися изнутри загадочным светом, трогательными ямочками на ее щеках, пунцовыми губами, явно созданными матерью-Природой для того, чтобы дарить райское наслаждение счастливому избраннику. Временами барон покрывался испариной из-за своих эротических фантазий. Особенно ему нравилось слушать, как Лили поет.
– Неужели вы хотите лишить меня главного удовольствия? – обиженно картавил барон, если видел, что Лили не в духе и не намерена в этот вечер брать в руку гитару. – Ну прошу вас, осчастливьте! Ведь это вам ничего не стоит. Впрочем, я готов заплатить. Оцените мое счастье в любую сумму.
Барон доставал кредитную книжку.
– Просим, просим! – обычно присоединялись к просьбе богача другие гости публичного дома.
Мэри, потакая вкусам избранных клиентов, специально устраивала для них уютные салонные встречи – вроде тех, что были приняты в высшем свете. Разодетая в пух и прах, она сама встречала гостей и провожала их в шикарно обставленную гостиную, где их должны были развлекать ее лучшие девушки, тоже наряженные и накрашенные. Это называлось «вечерами знакомств».