Прочитала и Елена Ивановна. И порадовалась за коллег из области — все, что она вчера рассказывала по телефону Лизе Сороченко, сегодня было живо и с самыми жесткими оценками редакции описано на страницах газеты. Но самое главное — были названы виновники безобразной расправы со свободной и независимой прессой — это мэр господин Гузиков, прокурор Керимов и начальник РУВД подполковник Затырин. Особо расписаны были «подвиги» следователя Валетова, осуществившего с помощью «доблестной городской милиции» захват чужого имущества и сославшегося при этом на своего непосредственного начальника «Мурадовича».
Противозаконную акцию охранителей правопорядка прокомментировал в газете представитель Фонда общероссийского движения за права человека, известный в области адвокат доктор юридических наук, профессор Знаменский. И действия воздвиженских правоохранителей он квалифицировал как уголовное преступление, предусмотренное по признакам статьи 286 УК РФ — превышение должностных полномочий с применением насилия. А завершил свою оценку события обращением к федеральному прокурору Приволжского федерального округа с требованием расследовать это беспрецедентное самоуправство местных властей.
Бомба взорвалась. Экземпляры газеты передавали из рук в руки.
Прочитав новый материал, Савелий Тарасович пришел в неистовство. Никогда еще не видели его таким подчиненные. Мэр созвал свой «ближний круг», но заставил всех долго ожидать в приемной. А сам тем временем, держа в потной руке телефонную трубку, стоял у своего стола навытяжку и слушал визгливые крики помощника губернатора Кривенко, подробно и со вкусом излагавшего ему все то, что о нем, главе администрации Воздвиженска, думает в настоящее время Григорий Олегович, даже не пожелавший сказать ему, Савелию Тарасовичу, хотя бы одно ободряющее слово. А ведь Гузиков считал себя верным исполнителем всех без исключения указаний Кожаного. И вот вдруг такой, как часто повторяет этот услужливый дурак Затырин, невероятный афронт!
Но, поймав едва не сорвавшуюся с языка фамилию подполковника, на которого ему только и оставалось теперь валить все грехи, перечисленные в газете, Гузиков вспомнил, что сам же Кривенко и давал указание Паше отпустить тех коммерсантов, из-за которых, собственно, и разгорелся сыр-бор. И вовсе не с целью обелить как-то себя либо вынужденные действия своих подчиненных Савелий Тарасович поймал паузу и воткнул в нее фразу о том, что он все конечно же понимает и даже готов полностью повесить на свою шею вину за происшедшее, однако, если бы не прямое указание уважаемого Николая Александровича, вполне возможно, события не приняли бы такого острого оборота. Успел вставить, потому и Кривенко вдруг замолчал, словно задумался. А потом осторожно спросил, явно убавив прыть, о чем конкретно идет речь? О каком таком прямом указании?