— А вот это мы узнаем, когда проведем экспертизу оружия.
— Валяйте проводите, если вам больше делать нечего. Акт только составьте — об изъятии. И в присутствии понятых. Мы сейчас вам позовем, в ресторане много народа. Лиза, сходи позови мужиков. Ну что у вас еще?
— Издеваетесь?! — вдруг зарычал сержант. — Рожи корчите, да, козлы вонючие?! — Он явно заводил себя. — Стоять, я приказал, на месте! — закричал он на женщину. — Когда мне понадобятся понятые — ясно? — без тебя обойдемся! А вы оба руки на капот! — Он повернулся к мужчинам. — Живо! Второй вопрос: почему за рулем в пьяном виде?!
— Слушай, сержант, не сходи с ума, — сдерживая себя, посоветовал Сороченко, кладя руки на капот, то же самое сделал и Теребилин. — Ты видел, чтоб кто-то из нас пил? Зачем ахинею несешь? Чего тебе надо, говори прямо. Я ж вижу, что надо, а сказать боишься. Ну говори, сколько бабок отстегнуть, чтоб ты отвязался наконец?
— Ах вы падлы! — завопил уже во весь голос, уязвленный до самой глубины своей подлой души, сержант Малохоев. — Ноги!
И он сильными ударами ботинка стал раздвигать ноги уже полулежащих на капоте мужчин в стороны. Но и этого ему показалось мало — он вскинул автомат прикладом вверх, чтобы, подобно молоту, опустить его на голову ненавистного гада коммерсанта.
Жест увидел Сороченко.
— Дима! — крикнул он.
Дальнейшее произошло буквально в течение секунды. Теребилин, резко обернувшись к сержанту, который уже занес над головой автомат, сильным ударом ноги опрокинул того на спину. Крепкий на вид сержант подскочил и с хриплым вскриком скорчился, падая и громко ударяясь затылком об асфальт. Автомат полетел в сторону, но Теребилин в прыжке подхватил его и заорал:
— Бросай оружие!
Оба рядовых с перепугу побросали свои автоматы. Но тут же Быков, словно опомнившись, ринулся с кулаками на довольно щуплого внешне Алексея. Однако коммерсант оказался быстрее и ловчее тяжелого и менее поворотливого милиционера — Быков и опомниться не успел, как, сбитый подножкой, полетел башкой вперед, проехав физиономией по мокрому асфальту. Прыгнувший на него сверху Сороченко вмиг завернул обе его руки за спину и надавил коленом, да с такой силой, что тот взвыл от боли и с воплями замолотил по асфальту и ногами, и головой.
Теребилин тем временем подобрал оба автомата и велел третьему милиционеру, Чуркину, безучастно стоявшему в стороне, самому лечь на капот, что тот немедленно исполнил. Потом Дмитрий снял у них с ремней наручники и застегнул на руках двоих лежащих ничком драчунов.