Как-то после обеда мы отрабатывали уход с ковра, мой противник был в положении «на полу». В то время, как мы боролись, ему вдруг понадобилось высморкаться. Он выпрямился, задрал футболку к носу, и неистово опорожнил в неё всё его содержимое. Мы быстро вернулись к борьбе. Я был сверху и должен был крепко его держать. Охватывая его живот, моя рука попала как раз на то скользкое место. Мне стало противно, и я его отпустил.
Отец, увидев, как легко тот улизнул, выругал меня по полной программе. «Да что ты за мужик?», – заорал он на меня. Уставившись взглядом в мат, я понимал, что будь у меня сердце борца, я бы прикрутил своего противника покрепче и избавился от него, размазав, может быть, в отместку его лицо о мат. Но я так не мог.
Всё ещё желая угодить отцу, я занялся другими видами спорта. Помню, играя как-то в бейсбол, я выбил в аут и шёл, повесив голову, к запасным игрокам. «Подними голову!» – гаркнул отец так, чтобы слышали все. После он прислал мне длинное письмо, в котором была описана каждая моя ошибка.
Много лет спустя, когда я женился на Брэнде, отцу казалось, что она слишком много командует. «Настоящие мужчины стоят во главе дома», – сказал он.
Чудовище
После разговора о моих отношения с отцом, Брэнда предложила мне пойти на консультацию. «Во всяком случае, это не повредит», – сказала она.
Я прочитал несколько книг, проконсультировался у пастора, и моё отношение к отцу улучшилось, но я всё ещё чувствовал пропасть между мной и Богом во время утренних воскресных богослужений.
До моего сознания постепенно начинала доходить истинная причина этого отчуждения: моя жизнь была запачкана сексуальной нечистотой. В засаде таилось чудовище, появлявшееся каждым воскресным утром, когда я удобно устраивался в кресле и открывал свежую утреннюю газету. Быстро отыскав рекламные вкладыши, я начинал листать цветные страницы с моделями, позирующими в бюстгальтерах и трусиках. Всегда улыбающиеся. Всегда доступные. Я смаковал каждую картинку. «Так нельзя, – говорил я себе, – но это же мелочь!» «Разве это можно сравнить с ”Плейбоем“»? – убеждал я себя.
Я проникал взглядом через трусики и фантазировал. Иногда какая-нибудь модель напоминала мне одну из моих бывших подруг, и в моей памяти вспыхивали воспоминания наших встреч.
Мне нравилось встречать воскресное утро с газетой в руках.
Углубившись в себя, я обнаружил, что ситуация была намного хуже. Об этом говорило и моё чувство юмора. Самая невинная фраза, даже от моего пастора, вдруг приобретала двойной смысл. Я внутренне улыбался, но чувствовал себя неловко.